Эмилия Кларк едва не умерла от инсульта в 24 года
Врачи диагностировали у нее тяжелую форму инсульта, которая становится причиной смерти примерно трети пациентов. 24-летней актрисе удалось восстановиться и вернуться к работе. Свою историю она рассказала журналу The New Yorker.
Но в 2013 году Эмилия Кларк вновь оказалась в больнице и ей пришлось перенести две серьезные операции. Она вновь смогла побороть недуг и вернуться к полноценной жизни и работе. Актриса также основала благотворительный фонд, поддерживающий тех, кто пережил серьезные черепно-мозговые травмы.
Эмилия Кларк раньше никогда не рассказывала свою историю, но теперь с ужасом вспоминает момент, когда все ее мечты начали исполняться, и, вдруг оказалось, что она может лишиться всего. Малоизвестную актрису без особого опыта пригласили сниматься с популярный сериал.
Ее персонаж, по словам создателей шоу, объединял в себе черты Наполеона, Жанны д’Арк и Лоуренса Аравийского. Эмилия не чувствовала в себе сил, чтобы сыграть столь сложный характер, и чтобы снять стресс много времени проводила в спортзале с тренером.
Источник фото: Instagram
Однажды утром сразу после начала занятий у нее сильно заболела голова. Девушка попыталась игнорировать боль, но ей становилось все хуже. В раздевалке ее вырвало, она почти не могла шевелиться и поняла, что ее мозг поврежден. Эмилии помогла девушка, случайно оказавшаяся в соседней кабинке. Скорая отвезла ее в отделение неотложной помощи больницы Уиттингтон.
Медики поставили диагноз — субарахноидальное кровоизлияние. У Эмилии Кларк была аневризма, и артерия разорвалась. Даже если бы не было интенсивных тренировок, нет никаких гарантий, что актрисе удалось бы избежать инсульта.
Эмилия Кларк пришла в ужас от предложенной операции, так как у нее не было времени болеть. Но в 24 года она все же легла на хирургический стол.
Источник фото: Instagram
Актриса вспоминала, что раньше время от времени испытывала головокружение, у нее было низкое давление и учащение сердечного ритма. Иногда она теряла сознание и бывали приступы мигрени. Кларк считала, что это последствия стресса, но сейчас понимает, что это были предвестники большой беды. Первая операция была «минимально инвазивной», то есть, врачи не вскрывали Эмилии череп. В 2013 году ей повезло гораздо меньше.
Как раз закончились съемки третьего сезона «Игры престолов», и актриса решила пройти сканирование мозга, которое после инсульта делала систематически. Врачи посоветовали сделать еще одну операцию.
Однако она оказалась неудачной. Придя в себя после наркоза, актриса закричала от боли. Открылось сильное кровотечение, и, чтобы не потерять пациентку, хирургам пришлось вскрыть череп.
Источник фото: samara.kp.ru
Восстановление было тяжелым.
«Я выглядела так, словно пережила войну, более ужасную, чем любая из тех, что приключилась с Дайенерис. Сегмент черепа заменили титановой пластиной. И поначалу я не знала, что шрам от операции будет незаметен», — вспоминает Эмилия.
Ей не хотелось жить, она потеряла всякую надежду. Актриса утверждает, что до сих пор не помнит во всех подробностях, как она пережила это время. Мозг попросту заблокировал ужасные воспоминания.
Через шесть недель после операции репортеры каким-то образом узнали о ней, Эмилия все отрицала. Но теперь она решила рассказать правду. Актриса знает, что ее история не уникальна, и многим пациентам повезло гораздо меньше, чем ей.
В своем Instagram-аккаунте она написала, что была безмерно удивлена и благодарна тем, кто прочитал ее историю и посочувствовал.
Эмилия Кларк основала благотворительный фонд для пациентов, переживших серьезные черепно-мозговые травмы. Она точно знает, как ей повезло, и правильно оценивает высокий уровень ухода, который получила. Не менее важно знать причины, по которым инсульт, более характерный для людей среднего и пожилого возраста, подкосил молодую, полную сил девушку.
Перенесший инсульт певец Носков впервые за долгое время вышел в свет
Врач-ангионевролог, руководитель службы «СТОП-Инсульт», заслуженный врач высшей категории, доктор медицинских наук Евгений Широков сообщил «360», что, если говорить об инсульте в молодом возрасте, то существует примерно 60 причин этого заболевания. Но есть основные.
«Если говорить о молодых мужчинах, то причины чаще всего связаны с кардиологией. Это заболевания клапанов сердца, например, дефект межжелудочковой перегородки. У молодых женщин — когаулопатия. Различные дефекты свертываемости крови. Возможны как наследственные варианты, так и связанные с приемом гормональных противозачаточных препаратов. Если совпадают оба фактора, то риск увеличивается кратно. В случаях ишемического инсульта у молодых женщин, в первую очередь мы всегда рассматриваем именно эти два фактора», — сообщил профессор.
Источник фото: «ВКонтакте»
Чтобы избежать инсульта необходим определенный скрининг тех заболеваний, состояний и синдромов, которые к нему приводят. По данным Евгения Широкова, чаще всего к развитию инсульта ведут четыре синдрома: артериальная гипертония, атеросклероз, мерцательная аритмия и какая-нибудь из форм когаулопатии, приводящая к внутрисосудистому образованию тромбов.
«Должен подчеркнуть, что гипертония приводит к инсульту в 60% случаев. Нужно следить за артериальным давлением. Если в семье больного были подобные случаи, то нужно обязательно провести ультразвуковое исследование сосудов. Так называемое дуплексное сканирование сосудов головы и шеи. Аритмия, фибрилляция предсердий, бывает, к сожалению, скрытая. Но ее можно отследить с помощью холтеровского мониторирования. В случае, если у женщины заместительная гормональная терапия, или она принимает препятствующие возникновению беременности препараты, нужно изучить систему свертывания крови. Есть анализы, позволяющие определить, не идет ли оно слишком активно», — перечислил руководитель службы «СТОП-Инсульт».
Источник фото: Instagram
Но это если говорить о медицинской части проблемы. Социальными факторами являются стресс, постоянные переработки, недостаток сна, недостаточная физическая активность и курение. По словам Евгения Широкова, курильщики в четыре раза больше подвержены инсультам, нежели люди свободные от этой пагубной привычки.
Ученые выяснили, как 10 минут в день спасут от преждевременной смерти
Но есть и хорошие новости. Врач-ангионевролог сообщил, что фатальность инсульта сильно преувеличена. Он утверждает, что восстановительная реабилитационная программа приносит очень хорошие результаты, если заболевание сразу не привело к развитию грубого и стойкого дефекта.
«У нас обычно пациента после инсульта отпускают домой, немного отдохнуть. После этого пару месяцев необходимо заниматься в реабилитационном центре. Лучше, если он будет санаторного типа, чтобы воздействие было комплексным. Обычно применяется кинезиотерапия, то есть, различные виды лечебной гимнастики, подобранные индивидуально. Очень полезно плавание. Для восстановления моторных функций и речи показаны занятия с логопедом и нейропсихологом. Если пациент и не восстанавливается полностью, то компенсирует утраченные функции и успешно приспосабливается к обычной жизни», — сообщил эксперт.
Источник фото: pikabu.ru
Евгений Широков еще раз подчеркнул важность восстановления сообщив, что грубые дефекты после комплексных занятий остаются только у 40-50% перенесших инсульт людей. Если реабилитацией не заниматься, они заметны у 85% пациентов.
источник
Актриса Эмилия Кларк, наиболее известная по роли Дейенерис Таргариен в сериале «Игра Престолов», в интервью журналу The New Yorker рассказала о том, что дважды перенесла церебральную аневризму в время съёмок вышеупомянутого сериала.
Чтобы облегчить стресс, возникший на фоне своей чрезмерной популярности, Кларк стала усиленно заниматься спортом. 11 февраля 2011 года она как раз занималась с личным тренером.
«Я переодевалась и почувствовала нарастающую головную боль, довольно сильную».
Актриса проигнорировала боль и отправилась заниматься. Во время упражнения «планка» ей стало плохо. Она почувствовала тошноту и вышла в туалет.
«Тем временем, боль – стреляющая, колющая, давящая – усиливалась. Каким-то образом я поняла, что произошло: мой мозг был повреждён».
Актриса начала двигать пальцами на руках и ногах и цитировать реплики своего персонажа, чтобы убедиться, что её не парализовало. Женщина, бывшая неподалёку, помогла ей добраться до раздевалки, а дальше всё было как в тумане. Она помнит скорую, вой сирен, носилки.
«В итоге я оказалась на МРТ. Диагноз поставили быстро, и он был жутким: субарахноидальное кровоизлияние, угрожающий жизни тип инсульта, возникающий в результате кровоизлияния в околомозговое пространство. У меня была аневризма сосудов головного мозга, разрыв артерии».
«Как я позже узнала, около трети пациентов с таким диагнозом умирают мгновенно или вскоре после этого. Тем, кому удалось выжить, требуется срочное медицинское вмешательство, так как весьма вероятен второй разрыв. Фатальный. Чтобы выжить, мне требовалась срочная операция. И даже в случае её проведения не было никаких гарантий того, что я выживу».
Эмилию Кларк перевезли в Национальный госпиталь неврологии и нейрохирургии в Лондоне, где она подписала соглашение на операцию. Ей тогда было 24 года. Актриса сказала, что операция была «малоинвазивна»: хирурги не вскрывали ей череп. Сама операция длилась три часа.
Последующее двухнедельное послеоперационное восстановление с минимальными осложнениями было хорошим признаком восстановления. Но на одном из сеансов когнитивных упражнений она не смогла вспомнить собственное имя.
«Никогда в жизни я не испытывала подобного страха – чувства обречённости и отчаяния. Я думала о будущем и понимала, что жить мне больше незачем. Я – актриса, мне нужно запоминать свои реплики. А теперь я даже собственное имя вспомнить не могу».
У актрисы началась афазия – расстройство речи, возникшее из-за травмы, перенесённой её мозгом. К счастью, длилось это всего неделю. Через месяц её выписали.
Актриса призналась, что у неё была ещё одна «гораздо меньшая аневризма на другой стороне мозга, которая могла бы «взорваться» в любой момент», но большой угрозы её здоровью она якобы не несла.
Она вернулась к съёмкам второго сезона «Игры Престолов» и рассказала создателям сериала о том, что случилось.
«На съёмках всё шло хорошо, но мне было тяжело. Второй сезон – самый мой худший. Я не знала, что будет с Дейенерис. Признаться честно, каждую минуту каждого дня я думала, что умру».
В 2013 году, после окончания съёмок третьего сезона, Кларк была в Нью-Йорке и решила сходить на МРТ. «Меньшая аневризма» увеличилась в размерах, поэтому ей предложили сделать операцию. Предполагалось, что хирургическое вмешательство будет несерьёзным.
«Когда я отошла от наркоза, я закричала от боли. Что-то пошло не так. У меня было сильное кровотечение, и врачи решили оперировать ещё раз немедленно. И на этот раз «по-старинке» – с трепанацией».
Во второй раз процесс послеоперационного восстановления был более жёстким: теперь в некоторых местах её череп был из титана, из головы торчала дренажная трубка, а шрам, оставшийся после операции, был от макушки до уха. Её госпитализировали на месяц.
«Сейчас у меня всё хорошо,» – говорит актриса. В настоящее время она работает с SameYou, благотворительной организацией, которая помогает людям восстановиться после инсульта и других повреждений мозга.
источник
Британская актриса Эмилия Кларк, которая сыграла одну из главных ролей в сериале «Игра престолов», чуть не умерла от кровоизлияния в мозг и перенесла три смертельно опасных операции за два года. Об этом она рассказала журналу New Yorker.
По словам актрисы, проблемы со здоровьем, о которых она впервые говорит публично, начались после съемок первого сезона «Игры престолов».
Кларк пояснила, что роль королевы драконов Дейнерис Таргариен отняла у нее много сил. Она чувствовала постоянное давление, боялась не оправдать ожидания и волновалась из-за предстоящей премьеры сериала. Чтобы снять стресс Кларк начала заниматься спортом с личным тренером.
Актриса считала себя совершенно здоровым человеком. Иногда Кларк чувствовала головокружение, которое объясняла низким давлением. Еще ее порой мучили приступы мигрени, но актриса списывала это на стресс.
11 февраля 2011 года Кларк пришла на тренировку с сильной головной болью и тошнотой. «Я еле доползла до раздевалки и склонилась над унитазом. Боль, которая стреляла и стискивала мою голову, усиливалась». По словам актрисы, она понимала, что у нее поврежден мозг и старалась вспомнить свои реплики из «Игры престолов», а также заставляла себя двигать конечностями, поскольку испугалась паралича.
Женщина в соседней кабинке пришла на помощь и вызвала скорую. Актрису доставили в одну из лондонских больниц. Кларк сказала, что к этому моменту у нее стало путаться сознание, она помнит лишь обрывки слов и событий. Например, слова врача о слабом пульсе, звук сирены скорой помощи и запах в больничном коридоре. Кларк продолжала мучиться от нестерпимой головной боли, но врачи не могли дать таблетки, потому что не знали диагноза.
Магнитно-резонансная томография подтвердила подозрения врачей, что актриса перенесла инсульт. Из-за разрыва аневризмы кровь начала заполнять полость между оболочками мозга. По словам актрисы, впоследствии она узнала, что около трети людей с такой клинической картиной умирают почти мгновенно. Выжившим нужна срочная операция, которая не дает никаких гарантий на полное выздоровление.
Кларк прооперировали в одном из лучших центров нейрохирургии в британской столице. В течение трех часов хирурги провели «минимально инвазивное» вмешательство, то есть не стали вскрывать черепную коробку. Врачи добрались до поврежденного сосуда через бедренную артерию и закрыли аневризму. После этого актриса четыре дня провела в реанимации.
Врачи сказали, что шанс на полное выздоровление есть, если в течение двух недель после операции не возникнет осложнений. Но у актрисы из-за повреждения мозга началась афазия. Это расстройство речи, при котором человек говорит путано и бессвязно. Актриса призналась, что в тот период думала о смерти. «Я просила, чтобы работники больницы разрешили мне умереть. Моя работа, мои мечты о будущей жизни — все это было связано с общением. Без этого я чувствовала себя потерянной», — сказала Кларк. Через неделю расстройство речи прошло.
Спустя месяц Кларк выписали из больницы. Она вернулась к нормальной жизни и начала сниматься во втором сезоне «Игры престолов». Актриса рассказала руководству сериала об операции, но попросила не предавать состояние ее здоровья огласке. «Шоу должно продолжаться!», — посчитала Кларк.
Кларк продолжала мучиться от головных болей и принимать морфий. По словам актрисы, съемки второго сезона сериала стали для нее серьезным испытанием. «Если быть откровенной, каждую минуту, каждый день я думала, что умру», — призналась Кларк. Она буквально теряла сознание от усталости на съемках.
Во время медицинского осмотра врачи нашли у Кларк еще одну аневризму. Она была небольшой и могла никак себя не проявить. Поэтому актрисе посоветовали регулярно делать томографию. В 2013 году во время планового обследования выяснилось, что аневризма увеличилась в два раза. Врачи сказали, что нужно о ней «позаботиться» и пообещали, что хирургическое вмешательство будет не таким опасным, как в первый раз. Кларк легла на вторую операцию.
Она прошла неудачно, аневризма разорвалась. «Я очнулась и закричала от боли. У меня открылось сильное кровотечение. » — сказала актриса. Врачи заявили, что для спасения жизни нужна новая экстренная операция. В этот раз нейрохирурги вскрыли Кларк череп. Другого способа справиться с аневризмой у них не было.
Кларк снова провела месяц в больнице. По ее словам, восстановление шло очень тяжело. «Я выглядела так, словно пережила войну, только более ужасную, чем любая из тех, которые пережила Дейнерис», — сказала актриса. Во время восстановления она все время переживала, что операция на мозге приведет к потере памяти, концентрации или периферийного зрения. Сейчас Кларк шутит, что из-за операции она потеряла способность выбирать хороших мужчин.
источник
Конечно, молодые люди и раньше умирали рано. Младенческую смертность не берем. Но не от такого числа болезней, причем — часто связанных с головным мозгом. Что-то здесь явно не так. Звезда «Игры престолов» Эмилия Кларк, известная как Дейенерис Таргариан, рассказала журналу New Yorker кошмарную историю, как осталась жива только чудом.
Эмилия признаётся, что ей — тогда ещё двадцатичетырёхлетней девушке — было трудно справляться с внезапно обрушившейся на неё славой, из-за которой она постоянно чувствовала себя в стрессовом состоянии. Чтобы облегчить напряжение, актриса начала заниматься спортом с личным тренером. Серьезно подумайте — нужен ли вам интенсивный спорт. Когда во время очередного занятия Кларк почувствовала головную боль, то сначала не придала ей значения. Пока боль не стала нестерпимой и Эмилии не пришлось выйти в раздевалку.
«Я дошла до туалета, упала на колени, и меня начало очень сильно тошнить. А боль в голове — стреляющая, режущая, сдавливающая — только усиливалась. Я поняла: что-то с моим мозгом. Я сказала себе: «Нет, меня не парализует». Я постаралась подвигать пальцами, произнесла несколько строчек из своей роли в «Игре престолов».
Девушка, находящаяся в другой туалетной кабинке, помогла Кларк и вызвала скорую. Когда приехали врачи, Эмилия уже была без сознания. В больнице ей быстро поставили диагноз «геморрагический инсульт», который случается из-за разрыва сосуда в мозге.
Оказывается, всё это время Кларк жила с аневризмой — сильным истончением сосуда в мозге, из-за которого у неё и произошёл инсульт. Треть пациентов с таким диагнозом умирает сразу, очень многие — в последующие полгода, ещё больше людей остаются инвалидами на всю жизнь.
Тогда Эмилия поняла, что мучавшие её порой низкое давление, обмороки и головные боли были симптомом, на который давно стоило обратить внимание. Но из-за актёрской карьеры у неё никогда не было на это времени.
Врачи действовали быстро: они прооперировали актрису, не открывая ей мозг. Операция прошла хорошо, но спустя несколько недель актриса не смогла произнести своё имя. Её снова отправили из обычной палаты в реанимацию, и спустя ещё несколько дней способность ясно мыслить к Эмилии вернулась. После месяца в больнице Кларк отправилась на съёмки второго сезона, которые давались ей очень тяжело.
«У меня так кружилась голова, такая была слабость, я думала, что умру. Когда у нас был пресс-тур перед вторым сезоном, я пила морфин между интервью. Я с трудом дышала и стояла на ногах. После первого дня съёмок я с трудом добралась до отеля и там упала от усталости. Я делала на съёмках всё, что от меня требуется, но мне было очень трудно. Я не знала, что Дейенерис должна была делать. Каждую минуту каждого дня я думала, что я умираю».
Теперь Эмилия регулярно делала МРТ мозга, потому что врачи обнаружили у неё вторую аневризму, за которой нужно было следить. И вот после третьего сезона выяснилось, что актрисе снова нужно ложиться на операцию, потому что риск ещё одного инсульта слишком высок.
Эмилии сказали, что это займёт всего два часа и ничего страшного не произойдёт, но это было не так. А врачи частенько преуменьшают риск, чтобы не волновать пациентов. Прямо на хирургическом столе у актрисы началось кровотечение, и ей тут же сделали ещё одну операцию — теперь уже на открытом мозге. После неё у актрисы остался огромный шрам, а часть черепных костей заменили на титановые пластинки.
Восстановление после этой операции было ещё тяжелее, чем после первого инсульта. «Я снова пролежала месяц в больнице, и были моменты, когда я полностью отчаивалась. Я не смотрела никому в глаза. У меня была тревожность, панические атаки. Я была убеждена, что я не выживу. Воспоминания об этом времени у меня такие мрачные, что мне даже сейчас трудно их восстановить. Моя память их попросту заблокировала».
Спустя несколько недель Кларк поехала со своими коллегами по сериалу на Комик-Кон в Сан-Диего. Там, прямо во время пресс-конференции, она почувствовала знакомую ей головную боль. «Там сидели тысячи людей, и я подумала: ну вот и всё. Я уже обманула смерть дважды, на этот раз не удастся. Когда пресс-конференция закончилась, мой пиар-агент посмотрел на меня и спросил, всё ли со мной в порядке. Я сказала, что нет. Он сказал, что журналист с MTV ждёт интервью, и я тогда решила: ну раз умру, то хотя бы в прямом эфире».
Эмилия Кларк уверена, что полностью восстановилась. А вот врачи рекомендуют ей регулярно проходить обследование. Ладно уж, пусть занимает железный трон, раз такие обстоятельства. Джейми Ланнистер как-нибудь обойдется без него.
источник
Проделки Крис Дженнер. Кардашьяны и их манипуляции сознанием, самые громкие скандалы реалити-шоу, которые привели семью американской мечты к невероятному успеху.
Тайны клана Кардашьян- Дженнер? Менеджер знаменитого О.Джей Симпсона сообщил о том, что тот имел сексуальную связь с Крис Дженнер-матерью семейства Кардашьян
Ирина Шейк и Брэдли Купер расстались. Фанаты называют причины: Купер- гей или Купер влюблён в Леди Гага? Детали того, что мы знаем.
Пиар при помощи Меган Маркл, или как взлетели судьбы волшебных друзей герцогини Сассекса, после ее замужества.
Иван Голунов, корреспондент «Медузы», арестованный за наркотики и светская львица, героиня «Осторожно, Собчак!» Виктория Шелягова: Похоронный люкс. Что и почему их связывает?
Каннский кинофестиваль 2019: Лучшие моменты стиля на красной дорожке.
«Никакая боль на свете не сравнится с болью потери матери»: принц Уильям с обжигающей честностью говорит о смерти принцессы Дианы
Битва Инстаграмщиц на «Осторожно, Собчак» закончилась нравоучением богатых дамочек, которые рекомендовали Инстаграм-моделям быть скромнее и показывать поменьше тела.
Крис Пратт и Кэтрин Шварценеггер в платье Armani, связали себя узами брака на звёздной церемонии в Калифорнии. Подробности.
Отвратительное поведение Бейонсе или паника? Певица вновь ревнует своего мужа-миллиардера Джей Зи. Фанаты начинают кибератаку на жену владельца баскетбольной команды. Что произошло?
Эмилия Кларк делится шокирующими фотографиями, которые ранее не публиковались. Звезда «Игр тронов» чуть не погибла от аневризмы мозга, но была вовремя спасена врачами.
Эмилия Кларк, 32 года, опубликовала невиданные ранее фотографии, сделанные во время ее восстановления после опасной для жизни аневризмы мозга. Актриса перенесла операцию, которая спасла ее в 2011 году, Эмилия могла погибнуть от кровотечения в мозге в 24 года.
Звезда «Игры престолов», недавно рассказала о том, какие страдания она пережила от страшной болезни- двух аневризм мозга.
Болезнь дала о себе знать прямо во время съёмок фантастической драмы. Вторая аневризма чуть не убила 24- летнюю Эмилию Кларк.
Эмилия Кларк, которая появилась на CBS Sunday Morning, поделилась фото и воспоминаниями о том страшном моменте в ее жизни, когда ее жизнь была в опасности.
Эмилия перенесла две аневризмы и две тяжелейшие операции на головном мозге. Одна операция была сделана в 2011 году, вторая два года спустя, причем последняя чуть не убила ее.
На фото, измождённая актриса лежит на больничной кровати, провода на ее груди. Актрисе сделали трепанацию черепа, девушка месяц провела в реанимации. Это фото после второй операции актрисы.
Эмилия Кларк говорит в интервью, что врачи не давали никаких гарантий и прогнозов, что функции мозга восстановятся. Актриса и ее родные были в отчаянии.
«Я справлялась с этим ежедневно, изо дня в день. Я определённо смогла пройти этот период унылого отчаяния. В худшие моменты я хотела отключиться. Я просила медиков дать мне умереть. Я боялась перестать говорить. Моя работа- моя мечта, была сосредоточена на языке, на общении. Без этого я была бы потеряна»,- сказала Эммлия в интервью.
«Когда часть вашего мозга голодает больше, чем одну минуту, что случилось со мной после одной аневризмы, хирурги смотрели на мои снимки и гадали, какой функции я буду лишена. Может концентрация, периферийное зрение. Я же думала о кино, что я не смогу больше сниматься. Это была настоящая паранойя».
«Меня спасла работа, после операций я думала о смерти ежеминутно, вдруг я могу уйти в любой момент. Именно работа спасла меня от мрачных мыслей»,- делится Кларк.
Первое кровоизлияние в мозг случилось у актрисы в 2011 году во время занятий боксом в спортзале. Эмилия потеряла сознание от невыносимой головной боли. Результаты МРТ показали субарахноидальное кровоизлияние. Это тип опаснейшего инсульта, треть пациентов умирает сразу или вскоре после приступа. Кровоизлияние случается из- за разрыва аневризмы, тонких сосудов мозга.
Вторая аневризма мозга у Эмилии Кларк дала о себе знать в Нью- Йорке, во время регулярного сканирования мозга. Медики обнаружили, что она увеличена в два раза и решили сделать операцию.
Несмотря на обещанную простоту операции, Эмилия сказала, что после операции она проснулась в агонии. Врачам пришлось сделать операцию повторно, это едва не стоило жизни Эмилии. Трепанация черепа спасла актрису, но нй пришлрсь провести еще месяц в реанимации.
Сегодня Эмилия Кларк решилась рассказать об операциях, восемь лет спустя актриса чувствует себя хорошо. Эмилия намерена создать благотворительный фонд SameYou, организация будет помогать людям, которые восстанавливаются после травм головного мозга и инсультов.
источник
Очаровательной Эмилии Кларк сегодня исполняется 31 год! Поздравляем актрису и желаем ей продолжать покорять мир так же успешно , как и Матери Драконов. В связи с этим событием предлагаем тебе посмотреть , как менялась внешность Эмилии за последние 10 лет.
Будущая звезда экранов начала следить за своей внешностью уже с детства. Это заслуга мамы Кларк , которая научила ее заботиться о коже и выбирать хорошую косметику. Актриса часто делает макияж сама: «Мама научила меня краситься в 13 лет — я неплохо умею это делать».
Маленькая Эми выросла в простой семье и даже представить себе не могла , что станет известной на весь мир. Она долгое время пыталась добиться успеха , меняла работу и жилье. Её счастливым билетом стала роль в «Игре престолов», на которую её утвердили в 2010 году. А последующие перемены коснулись не только профессиональной сферы , но и внешности Эмилии.
Босоножки с тонкими ремешками: как носить главный обувный тренд лета
Один из первых звездных выходов Кларк: она еще не научилась грамотно подчеркивать глаза и выглядит достаточно скромно — даже несмотря на красную помаду , которая , к слову , немного странно сочетается с розоватым тоном кожи.
А этот простой образ спасает сияющая фирменная улыбка Эмилии. Натуральный цвет волос актрисы — каштановый , что стало для многих неожиданностью , ведь в сериале она платиновая блондинка.
В 2012 году визажист Кларк научился подчеркивать её красоту. Актриса выбирает милые платья , «девочковые» цвета , лаконичный макияж и романтичные прически.
В этом же году ей удалось подобрать свой оттенок красной помады , создав эффект « зацелованных губ».
Кроме того , она впервые решила поэкспериментировать с оранжевой помадой , после чего стала регулярно ее «носить». Эмилии и в правду очень идёт , согласна?
2013 год оказался для актрисы непростым… Весной Эмилия перенесла разрыв аневризмы сосудов головного мозга , который настиг её после выступления в «Завтраке у Тиффани» на Бродвее. Но , к счастью , все обошлось: девушка прошла курс лечения и вернулась к работе. Для светских мероприятий она стала выбирать яркие образы и smokey eyes. Темный акцент на глазах очень идет Кларк , особенно в сочетании с нюдовой помадой и распущенными волосами.
А вот собранные волосы + серо-голубые шиммерные тени + оранжевая помада смотрятся слишком броско — нам кажется , такой мейк отлично подошел бы для Хэллоуина , но никак не для выхода в свет.
Такой ягодный естественный оттенок помады прекрасно сочетается с кожей и цветом глаз Эмилии — грамотный выбор. Кстати , в повседневной жизни девушка обходится пудрой , тушью и помадой ягодного оттенка.
К 2014 году стрижка Эмилии Кларк становится короче. Цвет волос остается прежним , но актрису уже тогда начали одолевать сомнения: «Каждый раз , когда я надеваю парик своей героини , мне кажется , что я выгляжу замечательно со светлым оттенком волос. Мне приходит в голову мысль , что я обязательно должна перекраситься. Но после съемок такие мысли исчезают. Могу сказать одно: блондинкой быть весело». В это время она увлеклась холодными оттенками в макияже. В случае с образом в духе Мэрилин Монро получилось очень даже интересно.
А этот вариант оказался безликим , лицо отчаянно требует яркого акцента на губах и несколько иного макияжа глаз — Эми потеряла свою индивидуальность и стала выглядеть старше. Ау , визажист!
В 2015 году актрису признали самой сексуальной женщиной в мире по версии Esquire. И отсутствие модельных параметров не помешало ей добиться почетного статуса — Эмилия обожает вкусняшки и призывает всех любить свое тело вне зависимости от размера одежды.
Кларк еще не совсем определилась , как ей укладывать волосы. Например , актрисе не очень идут « мальвинки», как и слишком кукольный оттенок на губах.
А вот такой розовый цвет помады очень подходит Кларк. Слегка накрученные локоны завершают немного озорной образ , который гармонично сочетается с baby face актрисы.
Не обошелся без ошибок и 2016 год. Прическа напоминает предыдущую , но в остальном что-то пошло не так. Особенно портят образ подведенные снизу глаза , которые из-за этого кажутся меньше.
Ну , а этот лук просто сражает наповал: роковая , элегантная , нежная. Эмилия сделала ставку на каре и лёгкое омбре. Правильная укладка и удачный акцент на губах делают свое дело!
Кстати , эффект макияжа « no makeup» очень подходит актрисе , все дело в её бровях. Они именно той формы и густоты , о которой мечтают многие девушки. В одном интервью Кларк поделилась: «Когда я была подростком , мама запрещала мне выщипывать брови и заставляла смазывать их вазелином и расчесывать перед сном. Спасибо ей за это». Эмилию даже дразнили в школе за густые брови — зато теперь они стали ее визитной карточкой.
Актрисе очень идет красный цвет , в том числе и его теплые оттенки. Эмилия , браво! Тем временем её волосы становятся все светлее.
2017 год — год перемен. Кларк держалась-держалась , но все-таки не стерпела и стала блондинкой! Сбылась мечта многих поклонников « Игры престолов», теперь образ актрисы стал гораздо более привычным. «О , черт. Я сделала это. Мать Драконов , познакомься с Эмилией. Эмилия , познакомься с Матерью Драконов», — поделилась девушка в Instagram. Отметим , что ей идут как светлые волосы , так и темные. Ну , а останется ли она блондинкой или вернется к родному цвету — покажет время.
источник
Звезда сериала «Игра престолов» Эмилия Кларк едва не умерла из-за разрыва артерии и внутричерепного кровоизлияния. Актриса призналась, что выжила после инсульта и двух тяжелых операций на головном мозге, от которых хотела отказаться.
Британская актриса Эмилия Кларк впервые рассказала о перенесенном в 2011 году инсульте. По ее словам, кровоизлияние в мозг произошло сразу после выхода первого сезона сериала «Игра престолов», в котором девушка исполнила роль Дейенерис Таргариен. Долгие годы Кларк молчала о заболевании, которое могло стоить ей жизни, но теперь решила рассказать о нем изданию The New Yorker.
«Как только сбылись мои детские мечты, я сначала чуть не потеряла голову от счастья, а потом и свою жизнь. Я никогда не рассказывала эту историю публично, но теперь пришло время», — сказала Кларк.
Актриса призналась, что до роли «матери драконов» у нее не было серьезных работ. Большая ответственность, участие в обнаженных сценах, многочисленные рекламные кампании и огромный объем работы пугали юную Кларк. Для снятия стресса девушка начала ходить в спортзал, следуя примеру своих коллег.
«Утром 11 февраля 2011 года я одевалась в раздевалке спортзала в Лондоне, и внезапно у меня началась сильная головная боль. Я была настолько уставшей, что едва могла надеть кроссовки», — начала Кларк.
Тем не менее, она пошла на тренировку и выполнила несколько упражнений. Когда актриса встала в «планку», ее мозг пронзила нестерпимая боль, игнорировать которую было невозможно.
«Я попросила у тренера перерыв и почти ползком добралась до унитаза в раздевалке, где меня сильно стошнило. Между тем, стреляющая, колющая и стискивающая боль усиливалась. На каком-то уровне я начала понимать, что происходит: мой мозг был поврежден», — поделилась Эмилия.
В тот момент она вспомнила симптомы инсульта и попыталась пошевелить пальцами рук и ног, чтобы убедиться, что они не парализованы. Также девушка начала повторять в уме свои реплики из сериала, чтобы не потерять память.
На шум в туалете отреагировала женщина из соседней кабинки, спросив, все ли в порядке.
«Очевидно, я была не в порядке. Женщина вывела меня из туалета, держа за бок, а затем все сразу стало шумным и размытым. Я помню звук сирены скорой помощи и незнакомые голоса. Кто-то сказал, что мой пульс был слабым. Меня рвало желчью», — рассказала актриса.
Дальше, по ее словам, все было, как в тумане: суета обеспокоенных людей, громкая каталка и длинный больничный коридор, наполненный запахом дезинфицирующего средства. Врачи поставили диагноз не сразу, и поэтому долгое время не могли дать Эмилии обезболивающие средства. После сканирования мозга подтвердилась аневризма — разрыв артерии с кровоизлиянием в пространство, окружающее мозг.
«Как я узнала позже, около трети пациентов с субарахноидальным кровоизлиянием умирают сразу или через несколько часов после разрыва артерии. Пациентам, которые выживают, необходимо срочное лечение для устранения аневризмы, так как существует очень высокий риск второго, часто смертельного кровотечения», — объяснила Кларк.
Актриса рассказала, что ее положили в Национальную больницу неврологии и нейрохирургии, находящуюся в центре Лондона. Первое время в клинике Кларк вспоминает как страшный сон: она находилась в состоянии наркотического сумасшествия, постоянно ощущала стреляющую боль и мучилась от ночных кошмаров.
«Я помню, как мне сказали, что я должна подписать форму соглашения для операции. Операция на мозге? Я прожила только половину своей насыщенной жизни и боялась серьезного хирургического вмешательства. Но, наконец, я успокоилась и подписала бумагу», — вспоминала актриса.
В течение следующих трех часов хирурги оперировали мозг 24-летней девушки, после чего она с ужасом обнаружила ухудшение зрения. Позже у актрисы появились проблемы с памятью: однажды она забыла свое имя и не смогла назвать его медсестре.
Спустя месяц состояние Эмилии улучшилось: она вышла из больницы и приступила к работе над следующим сезоном «Игры престолов». По совету продюсеров она оставила заболевание в тайне.
Несмотря на относительно стабильное самочувствие актрисы, медики предупредили ее о том, что в другой половине мозга может развиться аналогичное заболевание. После окончания съемок третьего сезона «Игры престолов» Кларк прошла плановое сканирование мозга, которое доказало присутствие еще одной аневризмы. Актриса снова легла на операцию, которая прошла намного тяжелее предыдущей.
«Когда меня разбудили, я кричала от боли. У меня было сильное кровотечение, и врачи дали понять, что мои шансы на выживание будут ничтожными, если я не позволю им работать дальше. На этот раз им нужно было получить доступ к моему мозгу старым способом — через мой череп. И операция должна была произойти немедленно», — сказала Кларк.
После установки в череп титановой пластины актриса пережила месяц болезненной реабилитации. Кларк призналась, что сейчас чувствует себя хорошо, а отчаянная борьба за жизнь сделала ее сильнее.
Спустя годы после последней операции актриса решила рассказать о своем заболевании миру и создала благотворительную организацию SameYou для помощи людям, пережившим инсульт и прочие травмы головного мозга.
источник
Эмилия Кларк рассказала о том, как едва не погибла, перенеся три операции на мозге. Все это происходило чуть ли не на наших глазах: первую аневризму головного мозга ей прооперировали в 2011 году вскоре после завершения первого сезона, а вторую — в 2013 году дважды. Эссе опубликовали в The New Yorker.
В тот самый момент, когда, казалось, начали свершаться все мои детские мечты, я едва не рассталась с рассудком и жизнью. Я молчала об этом, но теперь время пришло.
К началу 2011-го я закончила сниматься в первом сезоне «Игры престолов» — сериала HBO по романам Джорджа Мартина «Песнь льда и пламени». Практически не имея актерского опыта в театре, кино или на телевидении, я получила роль Дейенерис Таргариен, известной также как кхалиси великого травяного моря, леди Драконьего Камня, Разрушительница Оков, Матерь Драконов. История юной принцессы Дейенерис начинается с того, что ее насильно выдали замуж за накачанного предводителя воинов-дотракийцев, кхала Дрого. Дальше много чего происходило — история растянулась на 8 сезонов, — но в целом Дейенерис повзрослела, стала сильной личностью. Совсем скоро девочки начнут облачаться в струящиеся одежды и блондинистые парики Дейенерис Таргариен на Хэллоуин.
Создатели сериала, Дэвид Беньофф и Дэн Вайс, описали мою героиню как сочетание Наполеона, Жанны д’Арк и Лоуренса Аравийского. Но в недели, последовавшие за окончанием съемок первого сезона, несмотря на маячившие впереди известность и премьеру, я не ощущала себя триумфатором. Я боялась. Боялась чужого внимания, боялась непонятных мне законов большого бизнеса, боялась не оправдать ожиданий создателей сериала, выбравших меня. Я ощущала себя обнаженной перед всем миром. В первой же серии я появляюсь голышом, и все представители прессы, посмотревшие начало сериала до премьеры, спешили спросить, почему же моя героиня, вроде бы сильная женщина, первым делом расстается с одеждой. Я могла только спрашивать их в своей голове: «Сколько мужчин мне надо убить, чтобы доказать, что я чего-то стою?»
Чтобы снять стресс, я работала в зале с тренером по физической подготовке. Теперь я была актером на телевидении, а мы, актеры, занимаемся физподготовкой. Утром 11 февраля 2011 года я переодевалась в раздевалке зала в Крауч-Энде, в северной части Лондона, когда почувствовала, как накатывает ужасная головная боль. Я с огромным трудом натянула на ноги кроссовки и едва смогла заставить себя проделать первые упражнения. На упражнении «планка» возникло чувство, что на моем мозге затягивают резиновую ленту. Я пыталась подавлять боль, но поняла, что больше не могу. Отпросившись у тренера, я добрела до раздевалки и туалета, рухнула на колени, и болезнь охватила меня во всем ее величии и неистовстве. Боль — острая, давящая, колющая — становилась все сильнее. Я осознавала, что происходит: мой мозг поврежден.
Я пыталась сражаться с болью и тошнотой, обещала себе, что не окажусь парализована — и двигала пальцами на руках и ногах, чтобы убедиться в этом. Чтобы сохранить память, я вспоминала свои реплики, в том числе из «Игры престолов». Женщина из соседней кабинки поинтересовалась, что́ со мной. Со мной все было плохо. Она помогла мне лечь на бок, чтобы я не задохнулась. Затем все было как в тумане и очень шумно: сирены, скорая. Кто-то говорил, что у меня слабый пульс. Меня рвало желчью. Кто-то нашел мой телефон и позвонил родителям, живущим в Оксфордшире, сообщив, что меня везут в реанимацию Уиттингтонской больницы.
Происходящее воспринималось мною все хуже, я теряла сознание. Помню, как меня везли на каталке по коридорам, пахнущим дезинфицирующим средством и наполненным страданиями людей. Никто не понимал, что́ со мной, поэтому мне нельзя было дать болеутоляющее.
Наконец, меня направили на МРТ и совсем скоро поставили зловещий диагноз: субарахноидальное кровоизлияние (SAH) — кровоизлияние в полость, окружающую головной мозг. У меня была аневризма, разрыв артерии. Позже я узнала, что около трети пациентов с SAH умирают сразу после приступа, а выжившим необходимо оперативное лечение, так как очень высок риск повторного, обычно летального кровоизлияния. Чтобы выжить и избежать катастрофического нарушения нервной деятельности, мне требовалась срочная операция, но даже она не давала полной гарантии излечения.
Эмилия Кларк для Vanity Fair (фото Craig McDean)
Меня перевезли на скорой в национальный госпиталь неврологии и нейрохирургии — очаровательный викторианский особняк из красного кирпича в центральной части Лондона. Стояла ночь. Сопровождавшая меня мама спала в кресле в больничном крыле, а я то проваливалась в сон, то выныривала из него — одурманенная лекарствами, с острой болью и непрекращающимися кошмарами.
Помню, как меня попросили подписать согласие на операцию. Операция на мозге? В моей насыщенной жизни не было времени на операции на мозге! Но все же я успокоилась, подписала и провалилась в бессознательное состояние. Следующие три часа нейрохирурги возились со спасением моего мозга. Это была не последняя моя операция и не худшая. Мне было двадцать четыре.
Пока я росла в Оксфорде, я мало задумывалась о своем здоровье. По большому счету, я думала только об актерской карьере. Мой отец был звукорежиссером, он работал на постановках «Вестсайдской истории» и мюзикла «Чикаго» в театрах Вест-Энда. Моя мать, как и тогда, работает вице-президентом по маркетингу в международной корпорации управленческого консалтинга. Мы не были богачами, но и меня, и брата обучали в частной школе. Родителям, которые желали обеспечить нам все самое лучшее, приходилось крутиться, чтобы вовремя платить по счетам.
Не помню точно, когда я решила стать актрисой. Говорят, что мне было три или четыре года. В театрах, куда меня водил папа, я была очарована закулисной жизнью — сплетнями, костюмами, реквизитом, гулом и шепотом темного зрительского зала. Отец сходил со мной трехлетней на мюзикл “Show Boat”, и хотя я росла беспокойным и шумным ребенком, два часа постановки я просидела в полной тишине и сосредоточенности. А после опускания занавеса забралась на кресло и страстно хлопала.
Я была словно одержима. Фильм «Моя прекрасная леди» я смотрела так часто, что испортила кассету. История Пигмалиона (оригинальной пьесы Бернарда Шоу) показала мне, как, после длительных репетиций и под руководством хорошего режиссера, можно перевоплотиться в совершенно другого человека. Отец вряд ли был рад тому, что я собираюсь стать актрисой: он знал многих актеров, и все они, на его взгляд, неудачно сочетали неврастению с отсутствием работы.
В Оксфорде я училась в школе Squirrel School — милой, опрятной и идиллической. В пять лет я получила главную роль в школьном спектакле, но выйдя на сцену, позабыла все слова. Я недвижимо стояла посреди сцены и впитывала ощущения. Учителя с первого ряда пытались суфлировать мне, а я просто стояла, абсолютно без страха, очень спокойная. Это душевное спокойствие до сих пор со мной, и когда я прохожу по красной ковровой дорожке и тысячи камер щелкают вспышками, я совершенно не волнуюсь. Конечно, званый обед на шесть человек — это совсем другое дело.
Постепенно я прогрессировала как актриса, даже перестала забывать слова, но невероятно талантливой меня вряд ли кто считал. В десять лет я прослушивалась на роль в постановке “The Goodbye Girl” Нила Саймона в одном из театров Вест-Энда — прослушивание мне устроил отец. Попав туда, я поняла, что все девочки-претендентки исполняют песню из мюзикла «Кошки», я же выступила с фольклорной “Donkey Riding”. Меня терпеливо выслушали и доброжелательно поинтересовались, не могла бы я спеть что-нибудь более… современное. Тогда я исполнила хит Spice Girls “Wannabe”. Мой бедный папа сделал фейспалм обеими руками. Роль я не получила, и, думаю, это было к лучшему. Отец позже сказал: «Было бы очень неприятно читать про тебя в газете гадости».
Однако я не сдалась. В школьных спектаклях я играла Аниту в «Вестсайдской истории», Абигайль в “The Crucible”, одну из ведьм в «Макбете», Виолу в «Двенадцатой ночи». После окончания средней школы я взяла перерыв на год, работала официанткой и путешествовала пешком по Азии. Затем я вернулась и поступила в Центр драмы в Лондоне, чтобы получить степень бакалавра искусств. Там мы, начинающие актеры, ставили все подряд, от «Вишневого сада» до “The Wire”. Роли инженю я не получала — они уходили высоким, грациозным и невероятно белокурым девушкам. Я же играла еврейскую маму в «Проснись и пой!». Слышали бы вы мой акцент уроженки Бронкса!
После выпуска я дала себе зарок: целый год не принимать предложений, неинтересных с точки зрения карьеры. В это время я работала в пабе, была телефонным оператором в колл-центре, объясняла посетителям захолустного лондонского музея, где находится туалет. Секунды складывались в дни, но я была непреклонна: никаких любительских постановок в течение года.
Весной 2010-го мой агент сообщил, что в Лондоне идут прослушивания для нового сериала HBO. Им пришлось переснимать пилот, потребовался новый раунд кастинга, в том числе нужна была актриса, чтобы сыграть Дейенерис. На роль требовалось загадочное неземное существо с платиново-белыми волосами — я невысокая фигуристая темноволосая британка. Плевать! Для прослушивания я подготовила две сцены: из 4-й серии, где брат собирается ударить меня, и из 10-й, где я восхожу на костер и выхожу из него живой и невредимой.
В те дни я считала, что со здоровьем у меня порядок. Правда, иногда кружилась голова — было низкое давление и слабый пульс. Время от времени головокружение приводило к обморокам. В четырнадцать лет мигрень могла на пару дней уложить меня в постель, а в Центре драмы я даже теряла сознание. Однако это казалось вполне разрешимыми проблемами, просто стрессом от актерской жизни и жизни вообще. Сейчас я думаю, что это были первые предвестники грядущих серьезных неприятностей.
На роль в «Игре престолов» прослушивали в маленьком павильоне в Сохо. Через четыре дня мне позвонили, так что мои пробы были, видимо, не совсем провальными. Меня попросили через три недели прилететь в Лос-Анджелес, на прослушивание к Беньоффу, Вайсу и руководству канала, и я начала интенсивно готовиться к новым пробам. Билет мне купили в бизнес-класс, и в зале ожидания я сперла весь бесплатный чай. На прослушивании было очень тяжело не обращать внимания на мелькавших тут и там актрис — высоких, грациозных, белокурых, прекрасных. Я прочитала две сцены в темной аудитории перед продюсерами и руководством, а потом выпалила: «Может быть, показать что-нибудь еще?»
Эмилия Кларк для Vanity Fair (фото Craig McDean)
Дэвид Беньофф предложил: «Можете станцевать». Не люблю разочаровывать людей, так что пришлось станцевать — funky chicken and the robot. Оглядываясь назад, думаю, что могла этим все испортить: танцы — не мой конек.
Когда я выходила из аудитории, меня нагнали и поздравили уже как принцессу. Я получила роль. У меня перехватило дыхание, и вернувшись в отель, я отказалась принять участие в вечеринке на крыше — вместо этого закрылась в своем номере, ела печенье Oreo, смотрела «Друзей» и обзвонила всех, кого знала.
Первая операция была минимально инвазивной. Мне не вскрывали череп, вместо этого проводили закупорку сосуда с аневризмой методом эндоваскулярной установки платиновой микроспирали. Для этого сначала в бедренную артерию в паховой области вводится катетер, он проводится через сердце до головного мозга, и там уже устанавливается спираль.
Операция длилась три часа, и когда я очнулась, боль была невыносимой. Я не понимала, где нахожусь, поле зрения было сужено. В горле у меня была установлена трубка, я страдала от жажды и тошноты. Через четыре дня меня перевели из отделения интенсивной терапии и рассказали, что критическими будут первые две недели: если за это время я не получу серьезных осложнений, шансы на полное излечение окажутся высокими.
Однажды ночью уже после этого рубежа меня разбудила медсестра и попросила, в рамках проверки когнитивных способностей, назвать мое имя. Мое полное имя — Эмилия Изобель Ефимия Роза Кларк, но тогда я не смогла его вспомнить. Мой рот вместо этого произносил какие-то бессмысленные слова, а я ударилась в дикую панику. Такого страха я не испытывала никогда в жизни — казалось, я на пороге гибели. Моя жизнь лежала передо мной, и я не видела в ней никакого смысла: актрисе нужно помнить свои реплики, а я не могла вспомнить собственное имя.
Мое состояние называлось афазией — это утрата речи, вызываемая поражением определенных участков головного мозга. Хотя я лепетала бессмыслицу, мама старалась делать вид, что все в порядке, я четко и ясно выражаю свои мысли. Но сама я понимала, что мямлю и бормочу вздор. В особо тяжелые моменты я хотела отключить систему жизнеобеспечения. Я просила медработников дать мне умереть. Основа моей работы — мечты всей моей жизни — это язык, коммуникация. Без этого меня все равно что нет.
Меня вернули в отделение интенсивной терапии, и примерно через неделю афазия прошла. Я снова могла говорить. Я могла произнести свое имя — все пять его составляющих. Но вокруг я видела людей, которым не суждено выбраться из отделения, и постоянно напоминала себе, насколько мне повезло. После месяца пребывания в больнице я выписалась и отправилась домой, мечтая о ванне и свежем воздухе. Мне предстояло раздать множество интервью, а через считанные недели — снова оказаться на съемочной площадке «Игры престолов».
Я вернулась к обычному ритму жизни, но еще в госпитале у меня обнаружили меньшую по размерам аневризму в другой части мозга, и она могла прорваться в любой момент. Врачи, однако, посчитали, что такая маленькая аневризма может «спать» очень долго, так что решено было ограничиться регулярными обследованиями. Между тем, восстановление шло очень медленно. Меня повсюду сопровождала боль, и я повсюду возила с собой морфий, чтобы держать боль в узде. Создателям сериала я рассказала о своем состоянии, но ни в коем случае не хотела, чтобы это стало достоянием гласности и все принялись обсуждать и препарировать мою жизнь. Шоу должно продолжаться!
Эмилия Кларк для The New Yorker (фото Carlota Guerrero)
Съемки второго сезона еще не начались, но я не была уверена, что смогу продолжать. Я постоянно чувствовала слабость и головокружение, мне казалось, что я умру. Помню, как лежала в своем отеле в Лондоне во время рекламной кампании, и думала, что не могу даже дышать и соображать — куда уж там очаровывать репортеров. Между интервью я делала инъекции морфия. Боль не уходила, и изнеможение, которое я испытывала, было самым изнуряющим в моей жизни — только еще в миллион раз сильнее. А я же актриса, и тщеславие — часть моей профессии, так что очень много времени уходило на размышления о том, насколько привлекательно мне удавалось выглядеть. Чтобы окончательно добить себя, я умудрялась приложиться головой каждый раз, когда садилась в такси.
Реакция на вышедший первый сезон была просто фантастической, хотя тогда я плохо представляла себе, как и где ее оценить. Когда друг прокричал мне в телефонную трубку, что я номер 1 на IMDb, я лишь спросила: «IMDb — это что?»
В первый день съемок второго сезона в Дубровнике я гипнотизировала себя: «У меня все хорошо, мне всего двадцать с хвостиком, у меня все отлично». Я погрузилась в работу с головой, но вечером едва добрела до отеля, где свалилась от истощения. На съемках я выполняла свои задания от и до, но это давалось очень нелегко. Второй сезон оказался самым тяжелым. Я не понимала, что делает Дейенерис. Если совсем начистоту, каждый день и каждую минуту я думала, что умираю.
В 2013-м, после съемок третьего сезона, я получила роль Холли Голайтли в постановке на Бродвее. На репетициях все было чудесно, но скоро стало ясно, что успеха спектакль не снискал. В итоге он продержался всего пару месяцев. Пока я оставалась ради спектакля в Нью-Йорке, я решила пройти МРТ-обследование. Делать это мне теперь приходилось регулярно, а тут как раз заканчивалась страховка от профсоюза актеров. Вторая аневризма за это время выросла почти вдвое, и доктор сказал, что с ней надо покончить. Операция обещала быть простой, я должна была перенести ее легче, чем прошлую. И вот, совсем скоро в вычурно обставленной палате в госпитале на Манхэттене я прощалась с родителями перед операцией. «До встречи через пару часов!» — и меня увезли вводить в бедренную вену очередной катетер, который должен был устремиться к головному мозгу.
Когда меня разбудили, я орала от боли. Операция закончилась неудачей, у меня было обширное кровоизлияние и доктора утверждали, что без повторной операции шансы выжить невелики. На этот раз они готовились добраться до моего мозга традиционным путем, сквозь череп. И собирались сделать это безотлагательно.
Восстановление после этих двух операций шло еще хуже, чем после первой. Я выглядела так, словно прошла через сражения, которые и не снились Дейенерис. Из головы у меня торчала трубка дренажа, часть кости черепа заменили титановой пластиной. Сейчас шрам, тянущийся к моему уху, не виден, но в тот момент я не могла быть в этом уверена. Все это сопровождалось переживаниями насчет возможной потери когнитивных способностей и чувств. Чего я лишусь? Концентрации? Памяти? Периферического зрения? Теперь я прикалываюсь, что мне удалили способность разбираться в мужчинах, но тогда на эту тему шутить как-то не приходилось.
Я снова провела в госпитале месяц и временами совершенно теряла надежду. Я не могла смотреть людям в глаза, постоянно испытывала приступы паники, всего боялась. Меня приучили не жаловаться на судьбу: всегда найдется человек, которому хуже, чем тебе. Но повторно пройдя через такое, я уже не способна была надеяться на лучшее. От меня осталась пустая оболочка. Думая сейчас о тех тяжелейших днях, я не могу вспомнить почти никаких деталей — мозг заблокировал их. Помню лишь, как была уверена, что умру. А также, что даже хуже, станет известно о моей болезни. И это действительно произошло: через полтора месяца после операции таблоид National Enquirer выпустил небольшой материал про меня. Репортер издания связывался со мной, но я все отрицала.
Эмилия Кларк для Vanity Fair
Теперь, после молчания, затянувшегося на годы, я рассказываю вам всю правду. Поверьте, я знаю, что не уникальна со своей историей. Множество людей испытывают даже более жестокие страдания, при этом не получая той заботы, которой, к счастью, была окружена я.
Через несколько недель после операций в Америке я с другими актерами каста принимала участие в фестивале Comic-Con в Сан-Диего. На Comic-Con — самые хардкорные фанаты, их ни за что нельзя разочаровывать. В аудиторию набилось несколько тысяч зрителей, и прямо перед сессией вопросов и ответов меня накрыла чудовищная головная боль. Немедленно вернулось ужасно знакомое чувство страха: всё, пришел мой конец, я дважды ускользала от смерти, но теперь она меня заберет. Когда я сошла со сцены, моя пиарщица спросила, почему у меня такой вид. Я попробовала объяснить, но она напомнила, что меня ждут на интервью для MTV. Что ж, если все равно помирать, то почему бы и не в прямом эфире.
Однако я выжила. Я пережила интервью для MTV и много чего еще. За годы, прошедшие со второй операции, я восстановилась куда лучше, чем смела надеяться. Сейчас я чувствую себя на все сто процентов. Помимо актерской карьеры, я решила посвятить себя благотворительности и создала при помощи партнеров в Англии и в Штатах свою организацию. Она называется SameYou и занимается помощью людям, восстанавливающимся после повреждений мозга и инсультов. Я испытываю бесконечную признательность к маме и брату, к врачам и медсестрам, к друзьям. Не проходит и дня, чтобы я не ощутила горечь от потери отца, умершего от рака в 2016 году, и всегда буду благодарна ему за то, что он до самого конца держал меня за руку.
Мне очень повезло дожить до финала «Игры престолов». Я счастлива, что могу увидеть завершение этой истории и начало какой-то новой.
источник