Явными рентгенологическими признаками акромегалии являются

В далеко зашедшей стадии заболевания, когда больной приобретает очень характерный облик, диагностика заболевания не представляет трудностей, в особенности если сам больной указывает на увеличение размеров конечностей, головы и т. п. В начале заболевания, когда обезображивание больных еще не зашло далеко, и больные обращаются с жалобами на головные боли, нарушение менструального цикла или боли в руках и др., для установления правильного диагноза необходимо тщательное и целенаправленное обследование. При длительном медленном развитии заболевания больные часто не замечают постепенного изменения черт лица и утверждают, что они «всегда были такими». В этих случаях большую помощь может оказать просмотр фотографий больных за ряд лет, иногда позволяющий уточнить время начала болезни.

В диагностике заболевания, помимо типичных субъективных и объективных признаков болезни, приведенных выше, первостепенное значение имеет рентгенологическое исследование, дающее представление о костных изменениях. Наиболее показательным является увеличение размеров турецкого седла и деструкция его стенок, позволяющая не только установить наличие опухоли и ее размеры, но и выявляющая данные о направлении роста опухоли. Отсутствие изменений турецкого седла не исключает наличие небольшой аденомы гипофиза и акромегалии. Увеличение турецкого седла при акромегалии по сборной статистике выявляется у 80-93% больных, среди 145 больных, — у 137, а по другим данным только у 68% больных.

Большое диагностическое значение имеют также другие рентгенологические признаки акромегалии, в частности изменения позвоночника.

Так же, как и в диагностике гормонально неактивных опухолей гипофиза, при диагностике акромегалии очень большое значение имеет офтальмологическое исследование, в особенности динамическое наблюдение за изменением полей зрения. Выявилось битемпоральную гемианопсию у половины больных акромегалией.

Биохимические и гормональные исследования играют малую роль в диагностике акромегалии. Известное значение в диагностике акромегалии в активной фазе имеет определение гормона роста в крови и некоторые биохимические показатели.

В ранней стадии акромегалии, когда у больных нарушается функция половых желез (аменорея у женщин), появляются головные боли, а постепенно происходящие изменения внешности не замечаются ни самими больными, ни их окружающими, может возникнуть необходимость в дифференциальном диагнозе акромегалии и гормонально неактивной хромофобной аденомы гипофиза. Сравнение фотографий больных за ряд лет и наличие характерных для акромегалии изменений скелета, выявляемых рентгенологически, позволяют установить правильный диагноз.

Отличить акромегалию от болезни Педжета, нередко обезображивающей больных, позволяет отсутствие при последнем заболевании изменений мягких тканей, наличие при нем изменений только в отдельных костях с характерной перестройкой костной структуры.

В отдельных случаях может возникнуть необходимость дифференциального диагноза акромегалии и так называемого пахидермо-периостоза. Это редкое заболевание встречается у молодых мужчин и проявляется резким утолщением пальцев, увеличением конечностей и утолщением кожи, в особенности на лице, гипертрофией сальных и потовых желез. При пахидермо-периостозе отсутствуют изменения в костях черепа.

Если установление диагноза акромегалии обычно не представляет значительных трудностей, то решение вопроса об активности процесса иногда сложно. В связи с тем, что заболеванию часто свойственно длительное многолетнее течение, на протяжении сравнительно небольшого отрезка времени не всегда удается установить, происходит ли прогрессирующий рост конечностей и других частей тела, а также прогрессирует ли рост опухоли. В этом отношении особенно большое значение имеет систематическое наблюдение за изменением полей зрения.

Показателем активности акромегалии является появление головных болей у тех больных, у которых они ранее отсутствовали или прекратились после проведенного лечения, а также утяжеление метаболических нарушений, в частности развитие сахарного диабета или его утяжеление.

На активную фазу акромегалии указывает также повышение содержания неорганического фосфора в сыворотке крови вследствие деминерализации костей .

В последние годы предложена методика, позволяющая с помощью катетеризации art. brachialis и вен предплечья выявить изменение тканевого метаболизма. В активной фазе акромегалии наблюдается больший захват кислорода тканями, уменьшение артерио-венозной разницы в содержании свободных жирных кислот, уменьшение реакции на внутриартериалное введение инсулина.

Новые перспективы в диагностике акромегалии открывают разработанные в последние годы высокочувствительные иммунологические методы определения гормона роста в крови) Установлено, что у больных акромегалией в активной фазе содержание соматотропного гормона в крови значительно повышено, тогда как в период ремиссии оно может быть нормальным. После эффективной рентгенотерапии уровень соматотропного гормона в крови снижается.

Акромегалия чаще имеет медленное постепенно прогрессирующее течение. При этом заболевание может протекать длительно — до 50 лет. Ряд авторов указывают на то, что при акромегалии могут наступать спонтанные ремиссии. Рост эозинофильной аденомы при этом иногда продолжается, но отсутствуют признаки роста тела.

Реже встречаются формы акромегалии, прогрессирующие сравнительно быстро, и приводящие к гибели больных в течение 3-5 лет от начала заболевания. Такие формы чаще обусловлены наличием «атипичных» аденом или очень редких злокачественных опухолей адено-гипофиза.

В поздних стадиях заболевания, когда в связи со сдавлением опухолью аденогипофиза понижается продукция АКТГ и развивается гипокортицизм, больные делаются особенно чувствительными к интеркуррентным заболеваниям, в частности к инфекциям, которые могут явиться причиной смерти.

В некоторых случаях смерть наступает в связи с сердечной недостаточностью, развивающейся из-за дистрофических изменений в гипертрофированном миокарде.

Смерть больных может наступить в связи с некрозом опухоли или сдавлением ею жизненно важных центров головного мозга.

источник

Хроническая гиперпродукция гормона роста клинически проявляется гигантизмом или акромегалией в зависимости от того, когда (до или после завершения пубертатного периода) она развивается.

Гигантизм — нейроэндокринное заболевание, характеризующееся чрезмерным увеличением клеточной массы организма, сравнительно пропорциональным увеличением костей скелета, мягких тканей и органов. Возникает у детей и подростков с незавершенным физиологическим ростом. При акромегалии избыток СТГ (соматотропный гормон) начинает появляться после завершения роста скелета.

Патологическим считается рост > 200 см у мужчин и > 190 см у женщин. Если гиперпродукция гормона роста возникает после закрытия эпифизарных зон роста, то развивается акромегалия, сопровождающаяся диспропорциональным периостальным ростом костей скелета, увеличением объема внутренних органов и нарушением обмена веществ.

Распространенность. Частота акромегалии — 60—70 случаев на 1 млн жителей, у женщин она в 1,4 раза выше, чем у мужчин. Несмотря на незначительную распространенность заболевания, смертность при акромегалии (при отсутствии своевременной диагностики и адекватного лечения) в 4—10 раз превосходит таковую в общей популяции, что связано с продолжительностью периода патологического повышения уровней СТГ и инсулиноподобного ростового фактора (ИРФ1) в крови.

Около 50% нелеченных больных умирают, не достигнув 50 лет. При этом — чем выше уровень гормона роста и чем больше длительность заболевания, тем меньше продолжительность жизни больных. К преждевременному летальному исходу приводят острые сердечно-сосудистые, цереброваскулярные, респираторные нарушения, а также осложненный сахарный диабет (СД) и злокачественные неоплазии.

Этиология. Ведущей причиной заболевания является формирование аденомы гипофиза с автономной гиперсекрецией СТГ или его активных форм — соматотропиномы. Эти моноклональные опухоли развиваются в результате соматической мутации Gsp-белка, обеспечивающего димеризацию α- и β-субъединиц G-белков, результатом которой является постоянная активация рецепторов соматотрофов к соматолиберину, что и служит непосредственной причиной их гиперплазии. В 40—45% случаев определяются смешанные аденомы гипофиза, продуцирующие, помимо СТГ, пролактин, ТТГ, АКТГ, ЛГ, ФСГ, α-субъединицу.

Акромегалия может быть одним из компонентов синдрома McCune—Albright, который включает в себя преждевременное половое развитие, костно-фиброзную дисплазию, локальную дермопатию (появление на коже пятен цвета кофе с молоком), опухоль гипофиза. СТГ-секретирующая опухоль гипофиза также выявляется при синдроме множественной эндокринной неоплазии 1 типа (МЭН1). Описаны случаи семейной акромегалии, являющейся элементом комплекса Carney — аутосомно-доминантного заболевания с мультицентричным ростом опухолей, к которому, помимо соматотропиномы, относятся миксома сердца, пигментная узловая дисплазия надпочечников и др. [1, 14].

Больные акромегалией предъявляют жалобы на изменение внешности, увеличение размеров кистей, стоп, головную боль, избыточную потливость, мышечную слабость, онемение пальцев рук и ног, нарушение прикуса, боли в суставах, ухудшение зрения, бесплодие. Для них характерно укрупнение черт лица за счет увеличения надбровных дуг, скуловых костей, нижней челюсти (прогнатизм), гипертрофии мягких тканей (носа, губ, ушей). Отмечается прогрессирующий рост размеров головы, кистей, стоп (сигарообразные пальцы, ластообразные кисти). Кожные изменения являются результатом пролиферации соединительной ткани и накопления внутриклеточного матрикса. Кожа становится плотной, утолщенной, с глубокими складками, более выраженными на волосистой части головы. В области складок и в местах повышенного трения отмечается гиперпигментация. Нередко выявляются гипертрихоз, гирсутизм, себорея, акне, повышенная влажность кожных покровов (в результате избыточного образования сальных и потовых желез). Увеличение содержания в коже кислых мукополисахаридов приводит к развитию интерстициального отека.

Типичный признак акромегалии — увеличение клеточной массы всех внутренних органов (спланхномегалия) — языка (макроглоссия), слюнных желез, легких, сердца, печени, почек, кишечника и т.д. По мере развития заболевания происходит поступательное замещение функционально-активной ткани соединительной, с развитием полиорганных склеротических изменений. Наблюдается увеличение объема мышечной ткани за счет разрастания соединительнотканных образований с постепенным развитием проксимальной миопатии. В результате гипертрофии хрящевой ткани возникают деформации суставов с нарушением их подвижности и появлением болевого синдрома.

Нарушение кровоснабжения и склерозирование гипертрофированных внутренних органов приводит к легочно-сердечной недостаточности. Характерно наличие эмфиземы легких и пневмосклероза. Концентрическая гипертрофия миокарда сменяется гипертрофической миокардиодистрофией, а в запущенных случаях она переходит в дилатационную, что способствует развитию прогрессирующей сердечной недостаточности. Акромегалическая кардиомиопатия в немалой степени возникает под влиянием артериальной гипертензии.

Развивается синдром внутричерепной гипертензии: повышение внутричерепного давления и/или компрессия диафрагмы турецкого седла растущей опухолью обусловливают возникновение головных болей, которые иногда носят упорный характер, доводя больного до исступления.

Поражение центральной и периферической нервной системы связано с агрессивным ростом опухоли гипофиза и сдавлением периферических нервных стволов гиперплазированными мягкими тканями и костными образованиями. Определяются потеря тактильной и болевой чувствительности пальцев рук (в результате сдавления срединного нерва в карпальном туннеле); нарушение зрительных функций вследствие развития хиазмального синдрома, проявляющегося битемпоральной гемианопсией, прогрессирующим сужением полей зрения, отеком и атрофией дисков зрительных нервов); аносмия, диэнцефальная эпилепсия, лихорадка, нарушения пищевого поведения, сна и бодрствования (обусловлено опухолевой компрессией гипоталамуса и вышележащих отделов ЦНС с нарушением гемо- и ликвородинамики); поражение III—VI пар черепно-мозговых нервов, что проявляется птозом, диплопией, офтальмоплегией, лицевой аналгезией, снижением слуха. Прорастание аденомы в третий желудочек может вызывать обструктивную гидроцефалию и несахарный диабет.

При поражении височных долей наблюдаются сложные парциальные припадки, при поражении лобных долей — характерные изменения интеллекта и личности, а при локализации опухоли в задней ямке — стволовые нарушения. Синдром апноэ во сне связан с разрастанием мягких тканей верхних дыхательных путей и поражением дыхательных центров. Кроме того, наблюдаются изменения других желез внутренней секреции: диффузное или узловое увеличение щитовидной железы, связанное с избытком гормона роста и повышением почечного клиренса для йода. У 15—25% больных развивается вторичный гипотиреоз.

Вторичный гипогонадизм у 60% женщин проявляется нарушением менструального цикла вплоть до аменореи, галактореей, бесплодием, у 40% мужчин — гинекомастией, снижением либидо, эректильной дисфункцией. Причиной этих нарушений являются недостаток продукции гипофизом гонадотропинов в результате влияния опухоли на окружающие клетки или сопутствующая гиперпролактинемия (при наличии смешанной опухоли — соматопролактиномы).

При акромегалии наблюдаются нарушение толерантности к углеводам или манифестный СД (в 50% случаев), что связано с развитием инсулинорезистентности и гиперинсулинемии в результате прямого липолитического действия гормона роста.

Нарушение фосфорно-кальциевого обмена проявляется гиперкальциурией и повышением уровня неорганического фосфора в крови. Потеря кальция с мочой компенсируется ускорением его всасывания через желудочно-кишечный тракт благодаря повышению продукции паратгормона. Описано сочетание акромегалии с третичным гиперпаратиреозом и паратиреоидной аденомой. У 10% больных наблюдается нефролитиаз.

У больных акромегалией наблюдается склонность к развитию сочетанных доброкачественных или злокачественных пролиферативных процессов. При клиническом обследовании нередко выявляются диффузный (или узловой) зоб, аденоматоз надпочечников, фиброзно-кистозная мастопатия, фибромиома матки, поликистоз яичников, полипоз кишечника, колоректальный рак.

Характерный лабораторный показатель акромегалии — повышение в крови уровня гормона роста ≥ 10 нг/мл. Кровь берут утром натощак с помощью катетера, 3 порции каждые 20 мин с последующим перемешиванием. Учитывая пульсирующий характер секреции СТГ, некоторые авторы предлагают брать кровь 5 раз в течение 12 ч с последующим усреднением результатов. При нормальном или пограничном с нормой уровне гормона роста для подтверждения диагноза проводят дополнительную функциональную пробу, а также исследование уровня ИРФ1, соматомедина С, являющегося гормоном-посредником. Достоверный критерий акромегалии — увеличение содержания в крови ИРФ1 с учетом возрастной нормы (см. таблицу). Кроме того, на акромегалию указывают повышение уровня неорганического фосфора; гиперкальциурия; признаки нарушения толерантности к глюкозе или явная гипергликемия; увеличение содержания в крови жирных кислот, триглицеридов, холестерина.

Для оценки степени активности заболевания используют оральный глюкозотолерантный тест. Утром натощак больной выпивает чай, содержащий 75 г глюкозы. Кровь для определения СТГ берут через предварительно поставленный катетер до и затем в течение 2 ч после приема глюкозы каждые 30 мин.

В норме гипергликемия способствует снижению секреции гормона роста ( 50% от базального уровня (тест положительный). Проведение этого теста позволяет также оценить эффективность парлодела для последующего медикаментозного контроля соматотропной функции.

Проба с тиролиберином. Утром натощак больному ставят катетер и берут кровь для определения уровня СТГ и пролактина с интервалом в 15 мин. Затем внутривенно медленно вводят 200 мкг тиролиберина. Повторные пробы крови для оценки уровня этих гормонов проводят на 15, 30, 60, 90-й и 120-й минутах. В норме введение тиролиберина способствует достоверному повышению уровня пролактина и не сопровождается увеличением секреции гормона роста. При активной фазе акромегалии в 40—50% случаев наблюдается парадоксальное повышение секреции обоих гормонов, на 50—100% превышающее базальный уровень. Парадоксальные результаты проб с парлоделом и тиролиберином наряду с исходным сочетанным повышением содержания СТГ и пролактина в крови указывают на наличие смешанной аденомы гипофиза (соматопролактиномы).

Для своевременного выявления аденомы гипофиза принципиально важна топическая диагностика. Первоначально проводят рентгенографию черепа в боковой проекции. При акромегалии можно выявить увеличение турецкого седла (в норме его сагиттальный размер — 12—15 мм, вертикальный — 8—9 мм), локальный или тотальный остеопороз спинки или стенок турецкого седла, наличие двухконтурности, истончение передних и задних клиновидных отростков, неровность участка внутреннего контура костной стенки турецкого седла, утолщение костей свода черепа, гиперостоз внутренней пластинки лобной кости (эндокраниоз), гиперпневматизацию придаточных пазух.

В зависимости от размеров выделяют микро- ( 10 20 мм) аденомы. По локализации опухоли подразделяют на интраселлярные и экстраселлярные, по распространению — на супраселлярные, инфраселлярные и параселлярные.

Отсутствие рентгенологических признаков опухоли гипофиза не исключает ее наличия при акромегалии и требует применения компьютерной томографии или магнитно-резонансной томографии с введением парамагнитных контрастирующих веществ, которые с разной скоростью накапливаются в здоровой и опухолевой ткани.

Характерным рентгенологическим признаком акромегалии является увеличение (> 22 мм) толщины мягких тканей стопы в области пяточной кости. Этот показатель у больных акромегалией, в отличие от здоровых, не зависит от массы тела, возраста и продолжительности заболевания.

Кроме того, проводят офтальмологическое исследование, включающее осмотр глазного дна и периметрию. Оно позволяет выявить наличие хиазмального синдрома и патологию дисков зрительных нервов. Нарушения полей зрения наблюдаются только при макроаденомах с супраселлярным ростом. Прежде всего, происходит нарушение центрального зрения, поскольку 90% аксонов, проходящих через хиазму, начинаются в желтом пятне. При этом больные жалуются, что все окружающее видят как в тумане или как в сумерках. При прогрессирующем сдавлении хиазмы развивается битемпоральная гемианопсия, при прорастании опухоли в пещеристые синусы с поражением глазодвигательных нервов — глазодвигательные расстройства.

Важным является проведение ЭХО-кардиографии и колоноскопии с целью своевременного выявления признаков кардиомиопатии и исключения колоректального рака.

Целью лечения акромегалии является ликвидация (или блокирование) избыточной продукции СТГ, нормализация секреции СТГ и ИРФ1, устранение клинических симптомов заболевания и улучшение качества жизни больного. Основными факторами, определяющими выбор метода лечения, являются размер и характер роста аденомы, состояние зрительных функций, уровни гормона роста и ИРФ1, возраст больного, наличие сопутствующей патологии, а также желание пациента выполнять предписания врача.

Существуют три метода лечения акромегалии (хирургический, лучевой и медикаментозный). В настоящее время хирургический метод занимает лидирующие позиции в лечении акромегалии благодаря разработке технологии селективной аденомэктомии трансназально-транссфеноидальным доступом с применением эндоскопической техники. Эндоскопический видеомониторинг дает возможность дифференцировать опухоль от нормальной ткани гипофиза и определять характер взаимоотношений аденомы с окружающими структурами. В случае радикального удаления опухоли у больных акромегалией очень быстро нормализуется уровень гормона роста и ИРФ1, что сопровождается существенным улучшением их самочувствия и регрессом клинических проявлений. Результаты операции зависят от размеров опухоли и характера ее распространения.

Другой метод лечения — облучение области гипофиза гамма-лучами либо протоновым пучком. Эффект лучевой терапии развивается в течение нескольких лет, через 5 лет уровень гормона снижается на 75% по сравнению с исходным. В последнее время широкое распространение получил метод стереотаксической радиохирургии — более локальный и менее безопасный для окружающих тканей.

Из-за отсроченного эффекта облучения и высокого риска развития осложнений (гипопитуитаризм, неврологические нарушения, лучевые некрозы, постлучевая энцефалопатия) показания к лучевому лечению в настоящее время значительно сужены.

Для медикаментозной терапии акромегалии в настоящее время используются три класса перспективных препаратов: агонисты дофамина, длительно действующие аналоги соматостатина и антагонисты рецепторов гормона роста.

Среди стимуляторов дофаминергических рецепторов наибольшую известность получил полусинтетический алкалоид спорыньи — бромокриптин (парлодел), вызывающий парадоксальное снижение уровня гормона роста примерно у 40—50% больных. Относительная эффективность и продолжительность действия парлодела способствовали его широкому применению в клинической практике для контроля соматотропной секреции. Эффективная терапевтическая доза препарата составляла 10—20 мг/сут [6].

Клинически улучшение проявлялось уменьшением головной боли, отечности мягких тканей — смягчались черты лица, уменьшались размеры кистей, стоп, а также выраженность арталгий, потливости, снижалось АД. Исчезала галакторея, нормализовался менструальный цикл с восстановлением фертильности у женщин, повышались либидо и потенция у мужчин. Однако препарат был эффективен только у 40—50% больных. Причем снижение уровня гормона роста не всегда сопровождалось нормализацией уровня ИРФ1. Кроме того, отмечалось значительное число пациентов, не чувствительных к парлоделу.

В настоящее время на смену парлоделу пришли селективные и пролонгированные Д2-агонисты дофамина — квинаголид (норпролак) и каберголин (достинекс). Благодаря селективному действию и отсутствию стимуляции Д1-дофаминовых рецепторов они отличаются более значительным клиническим эффектом и менее выраженными побочными свойствами. Квинаголид в суточной дозе 0,3 мг способен нормализовать уровни СТГ и ИРФ1 примерно у 40—50% больных. Каберголин отличается более продолжительным действием (до 72 ч) и еще меньшим количеством побочных эффектов.

В исследовании R.Abs и соавт. [3] показано, что при приеме каберголина уровень ИФР1 нормализовался у 50% больных с соматопролактиномами и только у 30% пациентов с изолированной гиперсекрецией гормона роста. Терапия достинексом способствовала уменьшению размеров аденомы гипофиза в 16—20% случаев, при смешанной аденоме это уменьшение составляло до 50% исходного объема опухоли.

Менее оптимистические результаты были получены в исследовании А.Colao и соавт. [6], в котором оценивались результаты длительного применения достинекса у 34 больных акромегалией. Несмотря на достигнутую клиническую и гормональную ремиссию, только у 3 больных со смешанными аденомами гипофиза наблюдалось достоверное уменьшение их размеров [3, 5].

Среди побочных эффектов Д2-агонистов дофамина — желудочно-кишечные расстройства, нарушения сна, ортостатическая гипотония, аритмии, периферический вазоспазм. Эти явления регистрируются на начальных этапах лечения и носят преходящий характер.

Агонисты дофамина назначают при смешанной аденоме гипофиза (соматопролактинома) с умеренной функциональной активностью. Подтверждением ее наличия является сочетанное повышение в крови уровней СТГ и пролактина, а также парадоксальные результаты фармакологических проб с парлоделом и тиролиберином.

В последнее время широкое распространение в терапевтической практике получили синтетические аналоги соматостатина. Нативный соматостатин представляет собой циклический пептид, состоящий из 14 аминокислот с одной дисульфидной связью. Соматостатин подавляет базальную и стимулированную секрецию гормона роста, в меньшей степени — ТТГ, ингибирует секрецию глюкагона, инсулина, гастрина, секретина, холецистокинина, ВИП. Кроме того, он воздействует на ЦНС, почки, надпочечники, щитовидную железу. Многочисленные эффекты соматостатина опосредуются через специфические рецепторы, расположенные в головном мозге, передней доле гипофиза, эндокринной и экзокринной частях поджелудочной железы, в серозной оболочке желудочно-кишечного тракта, легких, в тканях иммунной системы.

Выделяют 5 подтипов специфических рецепторов, локализованных в различных тканях организма и функционально связанных посредством G-белка с системой внутриклеточных мессенджеров:

• подтип 1 располагается в ЦНС, легких, желудочно-кишечном тракте,
• подтип 2 — в ЦНС, гипофизе и желудочно-кишечном тракте,
• подтип 3 — в ЦНС и поджелудочной железе,
• подтип 4 — в ЦНС и легких,
• подтип 5 — только в гипофизе.

Свойство соматостатина ингибировать функциональную и пролиферативную активность клеток в дальнейшем было использовано при разработке его лекарственных форм [12]. Использование нативного соматостатина оказалось невозможно ввиду его короткого периода полужизни ( 30%. Наилучшие результаты наблюдались у больных с базальным уровнем СТГ 1 нг/мл, дозу препарата оставляют прежней. Если уровень СТГ сохраняется > 5 нг/мл и отсутствует клинический эффект, то дозу препарата увеличивают до 30 мг.

В дальнейшем проводят регулярный контроль клинических и биохимических показателей, включая определение уровней СТГ и ИРФ1, для оперативной коррекции дозы и возможной смены тактики лечения [10].

Перспективным направлением лечения акромегалии является использование препаратов, вызывающих конкурентное ингибирование рецепторов периферических тканей к гормону роста. Рецептор гормона роста состоит из двух субъединиц, одновременная активизация которых под влиянием гормона роста способствует димеризации функционирующего рецептора, обеспечивая индукцию синтеза и секреции ИРФ1.

Пегвисомант — генноинженерный 8-аминокислотный аналог эндогенного гормона роста, обладает способностью активно соединяться с одной из субъединиц рецептора, блокируя активизацию другой и препятствуя таким образом нормальному функционированию рецептора и биологическому действию гормона роста. Использование этого антагониста у больных акромегалией позволяет предупредить периферические эффекты избытка СТГ независимо от его реальных значений и цитологических особенностей опухолевой ткани.

Препарат обеспечивает высокоспецифичное соединение с рецептором гормона роста и не дает перекрестных соединений с другими рецепторами цитокинов, включая рецепторы к пролактину. Как показали первые клинические испытания, такая терапия более эффективна и специфична по сравнению с лечением другими препаратами. Пегвисомант применяется ежедневно в дозе 10—40 мг подкожно. Уже через 2—3 нед лечения отмечается значительный регресс клинических симптомов, а через 3 мес — нормализация уровня ИРФ1 у 97% больных [1].

В 12-недельном двойном слепом плацебо-контролированном исследовании пегвисоманта, проведенном в 2000 г. P.Trainer и соавт., у больных акромегалией наблюдались нормализация гормональных и биохимических показателей, а также клиническая ремиссия. У всех пациентов зарегистрировано достоверное снижение уровня ИРФ1 в сыворотке крови. Через 12 нед на фоне приема максимальной дозы пегвисоманта (20 мг/день) ИРФ1 снижался на 85%. У 6 больных, резистентных к терапии октреотидом и получавших пегвисомант, также нормализовался уровень ИРФ1.

Среди побочных эффектов пегвисоманта — покраснение в месте инъекций и подташнивание. У 2 пациентов наблюдалось более чем 10-кратное повышение уровней АСТ и АЛТ, которые нормализовались после прекращения приема препарата. В 16% случаев отмечалось временное повышение титра специфических антител к гормону роста и пегвисоманту, что не повлияло на нормализацию уровня ИРФ1.

Неясным остается вопрос о монотерапии пегвисомантом, поскольку препарат блокирует только периферические эффекты СТГ и не действует на его секрецию. Более того, при применении препарата отмечено некоторое повышение уровня гормона роста в крови, что объясняется либо увеличением продукции соматолиберина, либо замедлением метаболизма гормона роста. При обследовании 139 пациентов, длительно получавших пегвисомант, не выявлено статистически достоверного уменьшения аденомы гипофиза. Напротив, имеются отдельные наблюдения, указывающие на ее увеличение или рецидив. Поэтому при терапии пегвисомантом необходимо контролировать функциональное состояние печени и размеры аденомы гипофиза.

Поскольку клиническое изучение препарата продолжается, показанием для его использования являются неэффективность или непереносимость аналогов соматостатина у больных акромегалией после нерадикально проведенной аденомэктомии.

источник

При наличии характерных жалоб внешних изменений диагноз акромегалии, как правило, не вызывает сомнений. Однако нельзя ограничиваться результатами клинического обследования, поскольку только полное лабораторное и инструментальное обследование позволяет определить оптимальный метод лечения в каждом конкретном случае.

Практически в 100 % случаев возникновение акромегалии связано с развитием аденомы гипофиза, поэтому необходимо проведение рентгенографического исследования, в частности рентгенографии черепа в боковой проекции. Как правило, при этом выявляется увеличение размеров турецкого седла. В норме сагиттальный размер турецкого седла равен 12—15 мм, вертикальный — 8—9 мм. Помимо увеличения размеров турецкого седла, достоверным рентгенографическим признаком аденомы гипофиза является также двухконтурность стенок седла, обусловленная асимметричным ростом опухоли.

Косвенные рентгенологические признаки опухоли гипофиза: локальный или тотальный остеопороз спинки или стенок турецкого седла без изменения структуры костей черепа, локальное истончение стенки турецкого седла, истончение передних и задних клиновидных отростков, неровность участка внутреннего контура костной стенки турецкого седла. Для больных акромегалией характерны также утолщение костей черепа, гиперостоз внутренней пластинки лобной кости (эндокраниоз), выраженная пневматизация костей лицевого черепа и пирамид височных костей, гипертрофический остеопороз костей черепа, позвоночника, кистей и стоп.

Значительные изменения претерпевает и структура мягких тканей стопы, что проявляется утолщением соединительно-тканных перегородок и расширением жировых прослоек. В связи с этим важным дополнительным рентгенографическим показателем служит толщина мягких тканей стопы (ТМТС), высоко коррелирующая с уровнем гормона роста в сыворотке. Данный показатель определяют следующим образом. При боковом снимке стопы пучок рентгеновских лучей центрируется на среднюю точку линии, соединяющей медиальную лодыжку с нижней поверхностью стопы. Для выяснения истинной толщины мягких тканей пациент должен в течение 10—15 мин находиться в горизонтальном положении (во избежание сдавления мягких тканей массой тела). К линии, соединяющей передний и задний отростки пяточной кости, проводится параллельная линия, касающаяся нижнего края пяточной кости. От точки пересечения этой линии с нижним краем пяточной кости опускают перпендикуляр до подошвенной поверхности стопы. Длина последнего и отражает толщину мягких тканей стопы (норма у мужчин до 21 мм, у женщин до 20 мм).

Наименьшее значение толщины мягких тканей стопы при акромегалии — 22 мм. В отличие от здоровых лиц у больных акромегалией данный показатель не зависит от массы тела, возраста, длительности заболевания.

В отсутствие четких рентгенографических признаков аденомы гипофиза, а также с целью уточнения ее размеров, характера распространения, взаимоотношения с пара- и супраселлярными структурами проводят КТ области турецкого седла. Для лучшей визуализации аденомы целесообразно КТ-исследование с контрастированием. На томограмме можно видеть и другие характерные для акромегалии изменения, в частности значительное утолщение мягких тканей головы и двустороннее утолщение экстраокулярных мышц, которые приобретают веретенообразную форму. У части больных отмечается утолщение зрительных нервов. Выявление данных изменений при КТ-исследовании служит дополнительным признаком избыточной секреции СТГ на ранних стадиях заболевания.

В некоторых случаях даже КТ с применением контрастного вещества не дает четкой информации о наличии аденомы или характере ее распространения, и оптимальным методом диагностики является МРТ. Возможность проведения исследования в трех взаимно перпендикулярных проекциях (сагиттальной, аксиальной и фронтальной) позволяет получить дополнительную информацию об анатомо-топографических особенностях и изменениях селлярной области, более точно определить степень вовлечения в процесс параселлярных структур.

H.Moлитвocлoвoвa, B.Пeтepкoва, O.Фoфaнoвa

«Диагноз акромегалии» и другие статьи из раздела Нарушения роста

источник

Чаще всего больные жалуются на головную боль, боль в руках и суставах конечностей, изменение внешнего облика и увеличение (точнее расширение и утолщение) кистей и стоп. Позже присоединяются мышечная слабость и повышенная утомляемость. Головная боль, вначале эпизодическая, постепенно усиливается и может переходить в интенсивную, постоянную, с преимущественной локализацией в лобно-височных или затылочной областях. Она обусловлена, по-видимому, повышением внутричерепного давления или сдавлением опухолью диафрагмы турецкого седла. Головная боль может сочетаться с головокружением, появлением шума в ушах, нарушением зрения, двоением в глазах. Глазные симптомы обусловлены сдавлением опухолью окружающих тканей, параличом глазодвигательного нерва.

Осмотр больного в случаях характерных изменений позволяет заподозрить диагноз «на расстоянии». Обращает на себя внимание большой непропорциональный череп: неравномерно увеличены надбровные и скуловые дуги, нос, уши, язык. Значительно увеличивается и выступает вперед нижняя челюсть (прогнатизм), увеличивается пространство между зубами. Язык большой, толстый с отпечатками зубов по краям, с трудом помещается в полости рта. Большие кисти рук и стопы. Глаза глубоко расположены в орбите из-за выступающих надбровных дуг. Характерный внешний вид больных делает их удивительно похожими друг на друга. Грубеет голос из-за утолщения голосовых связок и хрящей гортани. Кожа утолщается, собирается в складки. Наблюдается усиленный рост волос, у женщин появляется гипертрихоз — рост волос на лице и теле. С прогрессированием болезни волосы на голове выпадают. Мышечная гипертрофия, свойственная началу болезни, сменяется в дальнейшем атрофией мышц и мышечной слабостью.

Типичны для акромегалии рентгенологические изменения костей скелета. Помимо указанных разрастаний костей черепа, у большинства больных выявляется увеличение и расширение турецкого седла, истончение (остеопороз) задней стенки, вплоть до полного ее разрушения. Дно турецкого седла может иметь двойные контуры. Большая опухоль иногда разрушает пазуху основной кости. Кости свода черепа и затылочная кость утолщены (гиперостоз). Отмечается повышенная пневматизация костей черепа, придаточные пазухи носа увеличены. Грудная клетка увеличивается в размере, расширяются межреберья, утолщаются ребра. В результате деформации позвоночника развиваются кифоз, сколиоз. Утолщаются кости конечностей, в особенности рук и стоп. Кисти и стопы увеличиваются в поперечнике. Часто отмечается плоскостопие. По краям позвонков, фаланг пальцев разрастаются костные шипы. Суставы деформируются, утолщаются, движения в них болезненны. Патологическая подвижность суставов может быть ранним диагностическим признаком акромегалии. По мере прогрессирования болезни отмечается ограничение подвижности суставов.

Сердце при акромегалии увеличивается за счет разрастания соединительной ткани и гипертрофии мышечных волокон. В последующем развивается миокардиодистрофия с признаками сердечной недостаточности. На ЭКГ появляются признаки нарушения внутрижелудочковой проводимости: расширение комплекса QRS, снижение интервала S — Т.

В связи с расширением и ограничением подвижности грудной клетки, развитием .эмфиземы больные легко подвержены бронхопневмониям и туберкулезу.

Печень нередко увеличена вследствие ряда причин: спланхно-мегалии, сердечной недостаточности и диабетического гепатита. Увеличиваются также селезенка, почки, пищевой канал.

У 1/3 больных агромегалией нарушается углеводный обмен, что выражается в понижении толерантности к углеводам, в появлении патологической реакции на нагрузку глюкозой. В 15-20% случаев эти нарушения могут переходить в явный сахарный диабет. Причиной диабета при акромегалии служит контринсулярное действие гормона роста. В начале болезни это сопровождается компенсаторной гиперпродукцией инсулина, позднее наступает истощение функционального состояния инсулярного аппарата и гипергликемия. Диабет у больных акромегалией обычно нетяжелый, но могут быть инсулинорезистентные формы. Вследствие успешного лечения акромегалии, удаления аденомы гипофиза сахарный диабет может исчезнуть.

Нарушение жирового обмена проявляется гиперлипидемией, повышением уровня холестерина в крови.

Со стороны эндокринных желез наблюдается двухфазная реакция. В начале болезни в связи с повышенной продукцией тропных гормонов гипофиза наблюдается гиперплазия щитовидной и околощитовидных желез, надпочечников, половых желез. В клинике это выражается развитием симптомов тиреотоксикоза, повышением экскреции гормонов надпочечников: 17-кетостероидов и 17-оксикортикостероидов с мочой, усилением функции половых желез. Гиперплазия щитовидной железы, наступающая под действием соматотропина, приводит к развитию диффузного или узлового зоба у 20-30% больных. В поздних стадиях болезни гиперфункция эндокринных желез сменяется снижением их функций, что особенно демонстративно отражается на функции надпочечников в виде гипокортицизма и на функции половых желез.

Лабораторная диагностика основана на определении тропных гормонов гипофиза. В крови повышается содержание соматотропного гормона (СТГ). Косвенным отражением гиперфункции СТГ может служить повышение содержания в сыворотке неорганического фосфора (выше 4-6 мг%), остаточного азота (более 40-50 мг) вследствие усиления анаболических процессов, образования белков. Изменение экскреции 17-КС и 17-ОКС менее закономерно. Содержание сахара в крови повышено, в ответ на нагрузку глюкозой наблюдается диабетическая сахарная кривая. В моче может определяться сахар, повышенная экскреция мочевины, креатинина, фосфора, кальция. С помощью функциональных проб обнаруживаются нарушения со стороны печени и почек. Основной обмен повышен, поглощение йода.-131 щитовидной железой чаще выше нормы.

Офтальмологические исследования выявляют застойные соски (при повышении внутричерепного давления), ограничения полей зрения, битемпоральную гемианопсию, глаукому. При акромегалии наблюдается также нарушение слуха, обоняния, вовлечение придаточных пазух носа, изменения со стороны центральной нервной системы относятся к компетенции нейрохирурга.

«Симптомы акромегалии, характерный внешний вид, диагностические признаки акромегалии» — статья из раздела Заболевания желез внутренней секреции

источник

Акромегалия — тяжелое нейроэндокринное заболевание, обусловленное хро­нической гиперпродукцией ГР (соматотропин, СТГ). Название происходит от греческих слов асгоп — конечность и те%а1е — большой и отражает глав­ный отличительный признак данного заболевания.

Акромегалия возникает в возрасте от 30 до 50 лет, в среднем около 42 лет. Заболеваемость составляет 50—70 случаев на 1 млн населения. Ежегодно фиксируется 3—4 рецидива. Однако точную распространенность данного заболевания установить трудно, поскольку между появлением первых признаков акромегалии до установления диагноза проходит от 5 до 15 лет. Частота акромегалии не зависит от пола, хотя имеются указания на большую ее частоту среди женщин. Более 50 % больных отме­чают появление первых признаков заболевания на фоне полного здоровья, около 18 % — связывают начало заболевания с предшествующей черепно-моз­говой травмой; примерно 6 % — с повторными абортами и родами. У 20 % больных в анамнезе отмечаются хронические синуситы и отиты с обостре­ниями.

Акромегалия характеризуется прогрессирующей инвалидизацией и со­кращением продолжительности жизни. Смертность среди этих больных в 10 раз выше, чем в общей популяции. Приблизительно 50 % нелеченых больных умирают в возрасте до 50 лет. Основными причинами повышенной смертности и сокращения продолжительности жизни являются осложнения данного заболевания (сердечно-сосудистая патология, сахарный диабет, бо­лезни органов дыхания, злокачественные новообразования ЖКТ и др.). Своевременная диагностика и адекватное лечение позволяют сократить смертность в 2—5 раз. Если заболевание возникает в детском или подрост­ковом возрасте (до обызвествления эпифизов), усиливается пропорциональ­ный рост костей скелета в длину, что приводит к значительному увеличению роста больного (гигантизм). В отсутствие своевременного лечения у таких больных после завершения пубертатного периода развиваются типичные симптомы акромегалии.

Этиология и патогенез. Механизмы развития и лечение гигантизма и акромегалии идентичны. В 95 % случаев хроническая избыточная продукция ГР обусловлена аденомой гипофиза. Такие аденомы могут представлять собой плотно- или редкогранулированную соматотрофную опухоль, сме­шанную аденому из соматотрофных и лактотрофных клеток (маммосомато- тропина), плюригормональную аденому, а также карциному из соматотроф­ных клеток.

Рис. 2.6. Динамика признаков акромегалии у больной Г.

А — 1952 г. (17 лет); Б — 1960 г. (25 лет); В — 1965 г. (30 лет); Г — 1980 г. (45 лет).

В 40—50 % аденом, полученных от больных акромегалией и исследо­ванных ш уйго, была обнаружена генная мутация в а-субъединице С-белка (так называемый Сзр-онкоген). В норме О-белок, стимулируемый сомато- либерином, воздействует на аденилатциклазную систему, играющую цент­ральную роль в функционировании клеток аденогипофиза. Активация аде- нилатциклазы приводит к образованию цАМФ, что необходимо для нор­мальной трансдукции соматотрофов. Под влиянием Сзр-онкогена проис­ходит постоянная структурная активация аденилатциклазы и аккумуляция цАМФ в соматотрофах, что способствует пролиферации клеток и повыше­нию секреции СТТ, которая выходит из-под контроля обычных регулятор­ных механизмов. Так как такой механизм образования соматотропином обнаруживается не более чем в 50 % опухолей, можно сделать вывод о существовании иного, пока еще не известного молекулярного механизма, ответственного за образование опухоли гипофиза.

Очень редко (2 %) гиперпродукция ГР связана с наличием СТГ-секре- тирующей опухоли внегипофизарной локализации (в глотке, поджелудочной железе, легких, яичниках, средостении). Механизм ее возникновения может быть аналогичен СТГ-продуцирующей аденоме гипофиза.

Менее чем в 3 % случаев акромегалия возникает вследствие повышен­ной секреции соматолиберина, приводящей к гиперплазии соматотрофов с последующим формированием аденомы гипофиза. Гиперсекреция сомато­либерина может обусловливаться опухолями гипоталамуса (гамартома, ган- глионеврома) и эктопированными соматолиберинпродуцирующими опухо­лями. К последним относятся карциноид, расположенный в бронхах, желу­дочно-кишечном тракте, поджелудочной железе; опухоли островков Лан- герганса поджелудочной железы, а также мелкоклеточный рак легкого.

Допускается и возможность безопухолевой гиперсекреции соматолибе­рина вследствие воспалительных процессов в ЦНС (арахноидит и др.).

Продуцируемый в избытке ГР индуцирует повышенную секрецию рос­товых факторов (соматомединов), в основном ИРФ-1 (соматомедин С), который вырабатывается в печени, а также их локальную продукцию в различных тканях, включая кости и хрящи. Под воздействием этих факторов в мягких тканях происходит отложение мукополисахаридов, включая глю- козаминогликаны, гиалуроновую кислоту и хондроитина сульфат; усилива­ются продукция коллагена, пролиферация хрящей, что приводит к росту и утолщению мягких тканей, хрящей и костей и обусловливает появление главных клинических симптомов заболевания.

Клиническая картина. Как следует из названия заболевания, его основ­ным и наиболее ярким признаком является изменение внешности (рис. 2.6, А, Б, В, Г). Больные отмечают укрупнение носа, губ, языка, утолщение кожи, надбровных дут. Возникают диастема (расширение межзубных про­межутков), прогнатизм (выстояние нижней части лица), особенно нижней челюсти, что приводит к нарушению прикуса. Увеличиваются размеры ко­нечностей: кистей, пальцев, стоп, в основном в ширину, что вынуждает больных менять перчатки, кольца, обувь. В укрупненных конечностях часто отмечаются парестезии, онемение пальцев. У 35—43 % больных развивается синдром карпального канала как следствие сдавления срединного нерва. Важными симптомами являются головная боль (часто постоянная, изнуряю­щая), выраженная потливость, себорея. У многих больных резко снижаются трудоспособность, толерантность к физическим нагрузкам. Последнее свя­зано с развивающейся почти в 50 % случаев проксимальной миопатией, подтверждаемой результатами электромиографии. Приблизительно 62—75 % больных беспокоят боли в суставах или позвоночнике по типу радикуляр- нрых, что связано с развитием артропатии, вплоть до остеоартритов, а также деформации скелета по типу патологического кифоза. Утолщение голосовых связок и расширение синусов обусловливают появление низкого грубого голоса. У женщин нередко бывают гирсутизм, лакторея, у 32—87 % из них возникают нарушения менструального цикла, чаще по типу олиго- и аме­нореи. У 27—46 % мужчин отмечается снижение либидо и потенции. Часть больных жалуются на расстройство зрения, проявляющееся как снижением остроты, так и ограничением полей, вплоть до полной слепоты.

Одним из серьезных осложнений при акромегалии являются функци­ональные нарушения сердечно-сосудистой системы. Так, у 18—41 % боль­ных регистрируется артериальная гипертензия (в 3—4 раза чаще, чем в популяции). Одна из причин гипертензии — повышение периферического сопротивления кровотоку, обусловленное усиленной пролиферацией клеток интимы и мышечной оболочки артериол (периферическая ангиопатия), а также задержка натрия и воды в организме. Повышению АД способствует также гиперволемия с увеличением минутного объема крови. Характерны увеличение размеров сердца и развитие сердечной недостаточности. Масса миокарда прямо пропорциональна длительности заболевания и может до­стигать 1300 г. Причинами гипертрофии миокарда являются нарушения белкового обмена, а также артериальная гипертензия. Со временем в гипер­трофированном миокарде развиваются дистрофические изменения, приво­дящие к так называемой акромегалической кардиомиопатии, что подтверж­дается изменениями на ЭКГ, а также результатами аутопсии.

Серьезную проблему представляет поражение легочной системы. Вслед­ствие разрастания челюстей и мягких тканей языка и надгортанника у 60 % больных (в основном у мужчин) развиваются обструктивные ночные апноэ. Прогрессирующий кифосколиоз приводит к рестриктивным легочным забо­леваниям. В итоге смертность от нарушения дыхания у больных с акроме^ галией превышает в 3 раза таковую в общей популяции.

У больных акромегалией частота новообразований более чем в 2 раза выше, чем в общей популяции. Результаты биопсии свидетельствуют о преобладании кишечных полипов, а также рака толстой кишки. Имеются указания и на большую частоту рака молочной железы и менингиом. Ме­ханизм возникновения новообразований при акромегалии до сих пор не­ясен. Однако предварительные результаты исследований свидетельствуют о несомненной роли ИРФ-1 и специфического протоонкогена, индуцируемого избыточной продукцией ГР. Хроническая избыточная секреция последнего приводит к выраженным метаболическим сдвигам — развитию нарушений углеводного, липидного и минерального обмена. Частота нарушений угле­водного обмена достигает 54 %, на долю сахарного диабета при этом при­ходится до 25 %. Главной отличительной особенностью диабета при акро­мегалии является резистентность к обычным методам лечения (в частности, к инсулинотерапии). Степень повышения уровня ГР, длительность заболе­вания, наследственная предрасположенность, особенности НЬА-фенотипа не влияют на частоту и степень нарушений углеводного обмена. Последние не связаны также с истощением секреторной способности р-клеток, гипер­продукцией глюкагона или нарушением функционирования рецепторов ин­сулина. Предполагается, что в основе нарушения углеводного обмена при акромегалии лежат изменения в центральной регуляции секреции инсулина и глюкагона в сочетании с нарушением транспорта глюкозы на пострецеп- торном уровне, а также с нарушением образования метаболически активных форм инсулина.

У всех больных акромегалией обнаруживаются сдвиги в липидном обмене, коррелирующие со степенью нарушения углеводного обмена, в частности отмечаются сдвиг липопротеидного спектра плазмы в сторону а-липопротеидов, более высокое содержание в крови холестерина, неэсте- рифицированных жирных кислот (НЭЖК), кетоновых тел и особенно три­глицеридов. Гипертриглицеридемию объясняют снижением активности пе­ченочной триглицерид- и липопротеинлипазы.

Изменения минерального обмена характеризуются нарушением фос­форно-кальциевого метаболизма, в частности повышается реабсорбция фос­фора в почечных канальцах, что приводит к гиперфосфатемии приблизи­тельно у 48 % больных. Усиление в почках активности 1-а-гидроксилазы вызывает повышение в крови уровня 1,25-гидроксивитамина Б и кальция, что в свою очередь способствует камнеобразованию в почках, которое от­мечается у 6—12,5 % больных.

Повышенная секреция ГР аденомой гипофиза часто приводит к нару­шению функции других отделов аденогипофиза, в частности гонадотрофов, тирео- и кортикотрофов, что сказывается на функциональном состоянии периферических эндокринных желез — щитовидной, надпочечников, гонад. Так, при исследовании состояния щитовидной железы в 30—70 % случаев выявляется ее увеличение с узлами или без них. Структурные нарушения в щитовидной железе объясняются прямым действием ИРФ-1. При гистоло­гическом анализе преобладают признаки коллоидного пролиферирующего зоба. Наблюдаются также аутоиммунный тиреоидит, папиллярная цисто- аденома, токсический зоб. В большинстве случаев структурные изменения в железе развиваются на фоне эутиреоза. Гипотиреоз проявляется либо в случае массивного узлообразования, особенно на фоне аутоиммунного ти- реоидита (первичный гипотиреоз), либо при сдавлении опухолью гипофиза тиреотрофов, что приводит к снижению секреции ТТГ (вторичный гипоти­реоз). Возможно и сочетание этих процессов. Тиреотоксикоз при акроме­галии наблюдается редко (2—10% больных). Описаны единичные случаи вторичного тиреотоксикоза, являющегося следствием гиперпродукции ТТГ смешанной аденомой гипофиза.

Функция надпочечников при акромегалии, как правило, не нарушается, однако до 20 % больных могут иметь вторичную надпочечниковую недоста­точность вследствие сдавления опухолевой массой кортикотрофов и сниже­ния секреции АКТГ (чаще при экстраселлярных соматотропиномах). У жен­щин с акромегалией обычно нарушается менструальный цикл. При этом в 2 /з случаев выявляется лакторея. Последняя иногда встречается при акро­мегалии и у мужчин. Основной причиной нарушений менструального цикла, лактореи, а также снижения либидо и потенции у мужчин является гипер­пролактинемия (40 % случаев). При этом у части женщин с гиперпролакти- немией лакторея может отсутствовать, что объясняется низкими уровнями эстрогенов, необходимых для начала лактации. У 84 % мужчин с наруше­нием половой функции наблюдается гиперпролактинемия; уровень ПРЛ при этом существенно превышает таковой у больных с сохраненным либидо и потенцией. Гиперпролактинемия сопровождается отчетливым снижением уровня гонадотропинов и тестостерона. В отсутствие лечения постепенно развивается клиническая картина вторичного гипогонадизма. Одной из при­чин гиперпролактинемии является наличие смешанной аденомы гипофиза, состоящей из соматотрофных и лактотрофных клеток, секретирующих ГР и ПРЛ. Гиперпролактинемия может возникать и в результате сдавления ножки гипофиза опухолью и/или вовлечения в процесс гипоталамуса, что чаще всего наблюдается при больших аденомах гипофиза с супраселлярным рос­том и нарушением центральной дофаминергической регуляции секреции ПРЛ.

Диагноз и дифференциальный диагноз. При наличии характерных жалоб и внешних изменений диагноз, как правило, не вызывает сомнений. Однако нельзя ограничиваться результатами клинического обследования, поскольку лишь полное лабораторное и инструментальное обследование позволяет определить оптимальный метод лечения в каждом конкретном случае.

Практически в 100 % случаев возникновение акромегалии связано с развитием аденомы гипофиза, поэтому необходимо проведение рентгеногра­фического исследования, в частности рентгенографии черепа в боковой проекции. Как правило, при этом выявляется увеличение размеров турецкого седла. В норме сагиттальный размер турецкого седла равен 12—15 мм, вертикальный — 8—9 мм. Помимо увеличения размеров турецкого седла, достоверным рентгенографическим признаком аденомы гипофиза является также двухконтурность стенок седла, обусловленная асимметричным ростом опухоли.

Косвенные рентгенологические признаки опухоли гипофиза: локаль­ный или тотальный остеопороз спинки или стенок турецкого седла без изменения структуры костей черепа, локальное истончение стенки турецко­го седла, истончение передних и задних клиновидных отростков, неровность участка внутреннего контура костной стенки турецкого седла. Для больных акромегалией характерны также утолщение костей черепа, гиперостоз внут­ренней пластинки лобной кости (эндокраниоз), выраженная пневматизация костей лицевого черепа и пирамид височных костей, гипертрофический остеопороз костей черепа, позвоночника, кистей и стоп.

Значительные изменения претерпевает и структура мягких тканей сто­пы, что проявляется утолщением соединительнотканных перегородок и рас­ширением жировых прослоек. В связи с этим важным дополнительным рентгенографическим показателем служит толщина мягких тканей стопы (ТМТС), высококоррелирующая с уровнем ГР в сыворотке. Данный пока­затель определяют следующим образом. При боковом снимке стопы пучок рентгеновских лучей центрируется на среднюю точку линии, соединяющей медиальную лодыжку с нижней поверхностью стопы. Для выяснения истин­ной толщины мягких тканей пациент должен в течение 10—15 мин нахо­диться в горизонтальном положении (во избежание сдавления мягких тканей массой тела). К линии, соединяющей передний и задний отростки пяточ­ной кости, проводится параллельная линия, касающаяся нижнего края пяточной кости. От точки пересечения этой линии с нижним краем пяточ­ной кости опускают перпендикуляр до подошвенной поверхности стопы. Длина последнего и отражает ТМТС (норма у мужчин до 21 мм, у женщин до 20 мм).

Наименьшее значение толщины мягких тканей стопы при акромега­лии — 22 мм. В отличие от здоровых лиц у больных акромегалией данный показатель не зависит от массы тела, возраста, длительности заболевания.

В отсутствие четких рентгенографических признаков аденомы гипофи­за, а также с целью уточнения ее размеров, характера распространения, взаимоотношения с пара- и супраселлярными структурами проводят КТ области турецкого седла. Для лучшей визуализации аденомы целесообразно КТ-исследование с контрастированием. На томограмме можно видеть и другие характерные для акромегалии изменения, в частности значительное утолщение мягких тканей головы и двустороннее утолщение экстраокуляр- ных мышц, которые приобретают веретенообразную форму. У части больных отмечается утолщение зрительных нервов. Выявление данных изменений при КТ-исследовании служит дополнительным признаком избыточной сек­реции СТГ на ранних стадиях заболевания.

В некоторых случаях даже КТ с применением контрастного вещества не дает четкой информации о наличии аденомы или характере ее распро­странения, и оптимальным методом диагностики является МРТ. Возмож­ность проведения исследования в трех взаимно перпендикулярных проек­циях (сагиттальной, аксиальной и фронтальной) позволяет получить допол­
нительную информацию об анатомо­топографических особенностях и из­менениях селлярной области, более точно определить степень вовлечения в процесс параселлярных структур.

Основным в лабораторной диа­гностике акромегалии является изу­чение секреции ГР натощак. Для правильной интерпретации получен­ных результатов желательно прово­дить забор крови 2—3 раза в течение 2—3 дней с перерывом в 1—2 дня и оценивать среднее значение проб.

У здоровых лиц в возрасте от 20 до 50 лет уровень ГР натощак колеблет­ся от 0 до 10 нг/мл. У больных акро­мегалией уровни ГР натощак, как правило, повышены. Однако у 30—

53 % больных имеется умеренное или незначительное повышение этого показателя. Более того, почти у 17 % больных уровни ГР находятся в пределах нормальных значений. При ряде состояний и заболеваний (стресс, ИЗД, хронические заболевания почек, длительное голодание) может отме­чаться “ложное” повышение уровня ГР натощак. Поэтому необходимо ис­следовать суточный ритм секреции ГР, а также проводить функциональные тесты.

При исследовании суточного ритма пробы крови берут каждые 30 или 60 мин в течение 24 ч с помощью введения катетера внутривенно. В норме в 75 % проб содержание ГР находится на нижней границе чувствительности метода, а в 25 % проб (полночь, ранние утренние часы) допускаются высо­кие значения уровня ГР. Среднесуточная секреция ГР в норме составляет 4,9 нг/мл. В активной стадии акромегалии уровень ГР в сыворотке посто­янно повышен. Интегрированные суточные уровни ГР у больных превыша­ют нормальные значения в 2—100 раз, а иногда и более. При невозможности исследования суточного ритма необходимо проводить функциональные тесты — со стимуляцией и подавлением секреции ГР. Пробы со стимуля­цией включают инсулиновую гипогликемию, пробу с тиролиберином и соматолиберином.

Инсулин вводят внутривенно в дозе 0,15—0,2 ЕД/кг массы тела. Ре­зультаты пробы считаются достоверными, если гликемия падает ниже У ммоль/л. Забор крови проводится за 15 мин до введения инсулина, сразу перед введением (0 мин), а также через 15, 30, 60, 90, 120 мин после него. В активной стадии акромегалии у 50 % больных отмечается гиперергическая реакция ГР. Ввиду неспецифичности этой пробы возможны ложноотрица­тельные результаты.

Проба с тиролиберином (рис. 2.7) осуществляется следующим образом. Утром натощак больному, находящемуся в горизонтальном положении, внутривенно вводят 500 мкг тиролиберина. Забор крови проводится в те же временные интервалы, что и при проведении пробы с инсулином. При акромегалии, особенно в ее активной стадии, отмечается прирост уровня ГР на 50—100 % и более от исходного. Максимальный прирост, как правило, наблюдается на 30—60-й минуте теста. В норме реакция на тиролиберин
отсутствует. Ложноположительные результаты возможны при наличии заболеваний почек, ментальной деп­рессии, нервной анорексии, тяже­лых заболеваниях печени, ложноот­рицательные могут быть получены при автономности аденомы или в тех случаях, когда секреция ГР регули­руется не дофаминергическими, а иными механизмами.

При проведении пробы с сомато- либерином последний вводят внут­ривенно в дозе 100 мкг утром нато­щак. Кровь берут в те же временные интервалы, что и при других пробарс. При акромегалии наблюдается ги- перергический ответ ГР на сомато- либерин.

Пробы с подавлением секреции ГР включают оральный глюкозото­лерантный тест (ОПТ) и пробу с парлоделом. При проведении пробы с нагрузкой глюкозой кровь берут натощак, а также каждые 30 мин в течение 2,5—3 ч после приема глю­козы. В норме гипергликемия со­провождается значительным сниже­нием уровня ГР (рис. 2.8, А). В ак­тивной фазе акромегалии тест счи­тается положительным, если этот уровень не падает ниже 2 нг/мл в течение 2,5—3 ч. Такая реакция СТГ отмечается у большинства больных (до 70 %) (рис. 2.8, Б). Более того, часто (до 25—30 % случаев) наблюдается “парадоксальный” выброс гормона в ответ на нагрузку глюкозой.

Тест с парлоделом (бромкриптином) проводится следующим образом. Утром натощак берут кровь за 30 мин до приема и перед приемом препарата. После приема 2,5 мг (1 таблетка) парлодела повторные заборы крови осу­ществляются через 2 и 4 ч. В течение всего теста больной остается голодным. Тест считается положительным, если через 4 ч отмечается снижение уровня ГР на 50 % и более по сравнению с базальным. В норме прием парлодела вызывает противоположный эффект. Тест одновременно позволяет опреде­лить возможность последующей длительной терапии парлоделом.

В повседневной практике наиболее часто используют ОПТ как наибо­лее доступный, легко переносимый, обладающий большой информативнос­тью. Единственное противопоказание для его проведения — наличие у боль­ного сахарного диабета.

До недавнего времени считалось, что повышенное содержание в крови ИРФ-1, имеющего длительный период полужизни, является более точным критерием акромегалии, чем повышенный уровень ГР. Однако содержание ИРФ-1 зависит от уровня его специфических белков-носителей, на который
влияет не только концентрация ГР, но и другие факторы, в частности половые стероиды, характер питания и т.д. Кроме того, уровень в сыворотке ИРФ-1, который определяется в основном интенсивностью его синтеза в печени, не обязательно отражает локальную продукцию ИРФ-1 в таких тканях, как кости и хрящи. Поэтому содержание ИРФ-1 не является иде­альным маркером нарушения секреции ГР. Этот показатель можно исполь­зовать только в совокупности с другими.

Определенное диагностическое значение имеет исследование концент­рации в крови специфических ИРФ-1-связывающих белков. Так, уровень ИРФ-связывающего белка-1 в активной стадии акромегалии снижен, тогда как содержание ИРФ-связывающего белка-3, наоборот, повышается.

Для диагностики и мониторинга течения акромегалии предлагается определять ночную экскрецию ГР с мочой. Мочу собирают 2 дня подряд, включая первую утреннюю порцию. Определяют ее средний объем и с помощью специальных коммерческих наборов исследуют концентрацию в ней ГР. Исследование экскреции ГР с одновременным определением уровня ИРФ-1 в крови является эффективным способом диагностики и монито­ринга за больными акромегалией, особенно в условиях поликлиники.

Дифференциальный диагноз акромегалии должен проводиться с такими заболеваниями, как синдром множественной эндокринной неоплазии I типа (МЭН-1), гипотиреоз, пахидермопериостоз, болезнь Педжета, синдром Мак Кьюна—Олбрайта, акромегалоидизм.

Для синдрома МЭН-1, помимо клинической картины акромегалии, обязательно наличие гормонально-активных опухолей околощитовидных желез, островков поджелудочной железы, а иногда и легких. Выявление семейных случаев акромегалии также указывает на наличие синдрома МЭН-1. При гипотиреозе возможны сходные с акромегалией изменения черт лица, кожи, голоса. Диагноз исключается при выявлении снижения функции щитовидной железы в сочетании с нормальными уровнями ГР. Редкое семейное заболевание, известное как пахидермопериостоз, может быть оши­бочно принято за акромегалию, так как характеризуется грубыми чертами лица, утолщением кожи и гипертрофической остеоартропатией. Нормаль­ные уровни ГР, как базальные, так и на фоне функциональных тестов, а также отсутствие признаков аденомы гипофиза позволяют исключить диа­гноз акромегалии. При болезни Педжета происходят утолщение прокси­мальных отделов длинных трубчатых костей, их дугообразное искривление, увеличение черепа вследствие утолщения костей свода и основания, однако отсутствуют характерные для акромегалии изменения мягких тканей, облас­ти турецкого седла., определяется нормальное содержание ГР в крови. Ф отдельных лиц с внешними сходными признаками акромегалии уровень ГР остается нормальным (акромегалоидизм). Для редкого синдрома Мак Кьюна—Олбрайта, помимо клинической картины акромегалии, характерна специфическая триада: полиостотическая фиброзная дисплазия, преждевре­менное половое созревание, специфические пигментные пятна бледно-ко­фейного цвета.

При гигантизме дифференциальная диагностика проводится с консти­туционально-наследственным высоким ростом, гипогонадизмом, некоторы­ми генетическими формами высокоросл ости, такими как церебральный гигантизм (синдром Сотоса), синдромами Марфана и Пайла.

Для конституционально-наследственной высокорослости характерны высокий рост родителей, высокая скорость роста с момента рождения,

4 — 205У отсутствие типичных клинико-лабораторных и инструментальных наруше­ний, свойственных акромегалии. При гипогонадизме высокий рост сочета­ется со снижением функции половых желез, недоразвитием половых органов и вторичных половых признаков. Синдром Сотоса — крайне редкое заболе­вание с аутосомно-доминантным типом наследования. Его отличительные признаки: нарушение координации, умственная отсталость. Признаки забо­левания возникают уже с рождения; характерны выпуклый лоб, высокое “готическое” небо. При синдроме Марфана, помимо высокого роста, на­блюдаются “паучьи” пальцы, долихоцефалия, деформации грудной клетки. Часты врожденные пороки сердца, аневризмы аорты, специфические оф­тальмологические изменения. Синдром Пайла (метафизная семейная дис­плазия) отличает вальгусная девиация коленных суставов, ограничение раз­гибания локтевых суставов, склонность к переломам.

Лечение. В настоящее время существуют хирургические, лучевые и медикаментозные способы лечения акромегалии. Выбор их определяется состоянием зрения, размером и характером роста аденомы, уровнем ГР, возрастом больного, наличием сопутствующей тяжелой соматической пато­логии. Иногда врач вынужден прибегать к тому или иному виду лечения, учитывая желание больного.

Наличие нарушений зрения различной степени тяжести указывает на сдавление опухолью гипофиза зрительных нервов и является абсолютным показанием для экстренной хирургической операции (транскраниальной аденомэктомии) независимо от уровней ГР, возраста больного и сопутству­ющих заболеваний. Важными условиями дальнейшей успешной реабилита­ции таких больных является строгий контроль за функциональным состоя­нием гипофиза и своевременная коррекция симптомов гипопитуитаризма. Степень восстановления зрения, особенно полей, зависит от длительности предшествующей компрессии зрительных нервов и степени атрофии дисков. При невозможности радикального удаления аденомы в качестве дополни­тельного метода используют гамма-облучение оставшегося участка аденомы в комбинации с длительной лекарственной терапией. При наличии проти­вопоказаний к гамма-терапии (близость зрительных нервов, пожилой воз­раст больного, высокая артериальная гипертензия) дополнительно проводят только медикаментозную терапию. Назначение гамма-терапии обязательно при неблагоприятной гистологической картине удаленной аденомы (солид­ные аденомы с полиморфизмом ядер, злокачественные аденомы).

При аденоме гипофиза с экстраселлярным ростом (супра-, пара-, ин- фраселлярным) без нарушения зрения независимо от уровня ГР предпочте­ние также отдается хирургическому лечению (аденомэктомии). При невоз­можности проведения последней (распространение аденомы в кавернозные синусы, отсутствие специальной нейрохирургической техники, опытного нейрохирурга, наличие тяжелых сопутствующих соматических нарушений) или при отказе больного от операции проводится дистанционная гамма-те­рапия. Ввиду отсроченности эффекта данного вида лечения (снижение сек­реции ГР отмечается через 2 года — 10 лет) сразу после облучения назначают медикаментозную терапию на длительный срок.

При макроаденомах интраселлярной локализации оптимальным мето­дом лечения является трансназальная (транссфеноидальная) аденомэктомия. При отказе больного от операции возможно проведение гамма-терапии с последующей длительной медикаментозной терапией. При наличии микро­аденомы гипофиза, что встречается достаточно редко, оптимальным мето­

дом также является трансназальная аденомэктомия, позволяющая достичь ремиссии в 70 % случаев (по сравнению с 30—50 % — при удалении макро­аденомы).

Стабильное (торпидное) течение акромегалии на фоне аденомы гипо­физа, не выходящей за пределы турецкого седла, относительно невысокий уровень ГР (до 20 нг/мл), а также отказ больного от операции позволяют проводить протонотерапию на область гипофиза. Поскольку, как и в случае гамма-терапии, эффект отсрочен во времени (через 3—6 лет у 39 % больных отмечается нормализация уровня ГР, у 46 % — клиническое улучшение со снижением уровня ГР), после облучения назначают медикаментозную тера­пию на длительный срок.

Эффективность лечения оценивают на основании смягчения или ис­чезновения клинических признаков заболевания, снижения или нормализа­ции уровней ГР и ИРФ-1 натощак, нормализации результатов функциональ­ных проб. Гормональный контроль при оперативном лечении проводят в раннем послеоперационном периоде, а также через 3—6—12 мес; после облучения — не ранее чем через 6 мес. Рентгенографический, КТ- и МРТ- контроль осуществляется через 8—12 мес.

Практически во всех случаях предпочтение отдается хирургическому лечению, поскольку уже в раннем послеоперационном периоде у 85 % больных отмечается снижение, а у 78 % —нормализация базального уровня ГР и результатов ОПТ. Послеоперационные осложнения минимальны и, как правило, возникают после транскраниальной аденомэктомии. Они про­являются обратимым птозом, кратковременным, хорошо поддающимся за­местительной терапии несахарным диабетом. Клиническая картина гипопи- туитаризма с развитием вторичного гипотиреоза, надпочечниковой недоста­точности, гипогонадизма развивается после удаления лишь огромных экс- траселлярных аденом и обычно отмечается до операции. В послеопераци­онном периоде все больные нуждаются в дополнительном обследовании для исключения гипопитуитаризма и при необходимости в адекватной и свое­временной его коррекции.

Лучевые методы лечения занимают по своей значимости второе место. Главные их недостатки — отсроченность эффекта во времени и высокий риск развития гипофизарной недостаточности. При отсутствии признаков нарушения других функций гипофиза до лечения гипотиреоз после облуче­ния возникает у 10 %, гипокортицизм — у 6—38 %, гипогонадизм — у 30 %. Через 10 лет после облучения у 50 % больных отмечается пангипопитуита- ризм. Основным осложнением лучевой терапии является постлучевая энце­фалопатия, наиболее выраженная после гамма-терапии.

Возможность локального облучения гипофиза в случае протонотерапии значительно снижает лучевую нагрузку на мозг, сводит к минимуму риск летальности и сроки пребывания в стационаре. Возможные осложнения протонотерапии: темпоральная эпилепсия, дисфункция глазодвигательных нервов, снижение остроты зрения, развитие синдрома “пустого” турецкого седла. Все больные, получившие лучевую терапию, нуждаются в наблюдении невропатолога и медикаментозной коррекции постлучевых осложнений. После лучевой терапии часто развивается гиперпролактинемия, причем в случае гамма-терапии ее частота в 2 раза выше, чем после протонотерапии (соответственно у 23 и 52 % больных). Назначение небольших доз агонистов ДА обычно приводит к нормализации содержания ПРЛ.

В редких случаях, когда аденомэктомия и облучение противопоказаны (пожилой возраст с тяжелой сопутствующей патологией), а также при мед­ленном (торпидном) течении заболевания на фоне относительно невысокого уровня ГР или отказе больного от лучевого или оперативного лечения применяют лекарственную терапию. Лечение должно быть длительным, нередко пожизненным.

В настоящее время существуют два класса медикаментозных средств, используемых в терапии акромегалии: агонисты ДА и аналоги СС. К первым относятся бромокриптин (парлодел) и его аналоги (тергурид, каберголин, перголид, СУ-205-502); ко вторым — октреотид (сандостатин, СМ8-201-995). Наиболее широкое применение из препаратов первого класса нашел парло­дел. Как в виде монотерапии, так и в комбинации с другими методами лечения его назначают по определенной схеме. В первый день дают на ночь 0,5 таблетки (1,25 мг). В последующие 4—5 дней дозу постепенно увеличи­вают до 4 таблеток (10 мг/день), а к концу недели — до 8 таблеток (20 мг): по 2 таблетки 4 раза в день с интервалом в 6—8 ч, во время еды. При плохой переносимости препарата дозу можно уменьшить до 10 мг/сут. Эффектив­ность препарата оценивают не ранее чем через 1 мес непрерывного лечения. Доза парлодела на протяжении всего периода терапии может меняться. На ее величину влияет ряд факторов: наличие относительных противопоказа­ний, переносимость препарата, степень эффективности предшествующего лечения и срок его отмены. Терапия парлоделом позволяет достичь клини­ческого улучшения в 50—70 %, а нормализации уровня ГР — в 20—30 % случаев.

Норпролак (СУ-205-502) в отличие от парлодела представляет собой производное не спорыньи, а трициклических бензогуанолинов. Этот пре­парат специфически стимулирует Бг-дофаминовые рецепторы и обладает значительно большим сродством к ним, чем парлодел. Последнее свойство дает возможность использовать СУ-205-502 в тех случаях, когда в аденомах частично утеряны дофаминергические механизмы регуляции. Однако при полной нечувствительности к парлоделу неэффективен и норпролак.

СУ-205-502 способен нормализовать уровни ГР и ИРФ-1 и улучшать клиническую картину у больных акромегалией, резистентных к другим видам лечения. Этот препарат может считаться эффективным альтернатив­ным средством терапии акромегалии. Суточная доза СУ-205-502 — от 0,3 до 0,6 мг 2 раза в день (утром и вечером).

К сожалению, почти у 30 % больных, несмотря на комбинированную терапию, ремиссия не наступает. Осложнения операции и/или облучения часто не позволяют использовать эти виды лечения повторно. Особые труд­ности возникают при этом в тех случаях, когда парлодел и его аналоги абсолютно противопоказаны (язвенная болезнь желудка, двенадцатиперст­ной кишки) или неэффективны. В такой ситуации используют сандостатин (СМ8-201-995, октреотид), представляющий собой длительно действующий аналог соматостатина. В отличие от нативного тетрадекапептида молекула сандостатина имеет 8 аминокислот, при этом в ней Ь-триптофан заменен на О-триптофан. По своей СТГ-ингибирующей активности сандостатин превышает нативный гормон в 70 раз.

Сандостатин используется при неэффективности основных методов лечения (хирургического и лучевого как отдельно взятых, так и в комбина­ции), при наличии противопоказаний или отказе больного от оперативного и лучевого лечения, как дополнительное средство при хирургическом лече­нии и облучении и, наконец, как средство предоперационной подготовки.

Предварительное лечение этим препаратом приводит к уменьшению разме­ров аденомы у 45 % больных. Эффект наступает уже через 14 дней от начала лечения. Аденома не только уменьшается в размерах, но и размягчается; улучшается и общее состояние больного, что позволяет использовать при операции более щадящий доступ (трансназальный вместо транскраниально­го) и сократить число послеоперационных осложнений.

Терапия сандостатином способствует значительному уменьшению чис­ла осложнений акромегалии, в частности положительно влияет на сердеч­но-сосудистую систему, газообмен. В итоге уменьшается гипертрофия мио­карда, возрастают ударный и минутный объем сердца, уменьшаются гипо­ксия и частота апноэ.

Оптимальная доза сандостатина — 100 мкг 3 раза в день внутримышеч­но. Ампулы необходимо подогревать. Инъекции проводят медленно в ин­тервалах между приемами пищи. При длительном лечении не отмечено ни привыкания, ни вторичной резистентности. Введение сандостатина можно сочетать с приемом парлодела, что в ряде случаев дает более выраженный эффект и позволяет отменить одну из инъекций сандостатина. Редкие по­бочные эффекты — боли в животе, диарея. У ряда больных в процессе лечения могут появляться бессимптомные конкременты в желчном пузыре.

В последние годы создана пролонгированная форма октреотида со сроком действия до 60 дней, что позволяет значительно сократить число инъекций. Разработан и препарат для интраназального введения. Его вводят по 0,25—1 мг 2 раза в день. Побочные эффекты весьма редки и проявляются в виде чиханья, зуда в носу и значительно реже в виде атрофического ринита.

Симптоматическая терапия акромегалии определяется в каждом кон­кретном случае и зависит от характера и степени вовлечения в патологичес­кий процесс того или иного органа или системы (коррекция функциональ­ных изменений сердечно-сосудистой системы, опорно-двигательного аппа­рата, метаболических нарушений, лечение постлучевой энцефалопатии).

Прогноз заболевания зависит от своевременности его выявления и ус­пешности лечения. Профилактики акромегалии не существует.

источник